Юрий Васильевич представился тем, кто его не знал:
– Капитан Яковлев. Вы, молодой человек, можете его уже отпустить.
– Слушаюсь. – Денискин, освободив запястье Аркадия Ивановича (тот немедленно начал потирать его и морщиться), вынул из внутреннего кармана удостоверение.
– А, так вы и есть Денискин от Подшивалова.
– Так точно. Командирован к вам на две недели.
– Как же, помню. Что, решили сразу приступить, не отмечаясь о прибытии?
– Неловко было в гости с пустыми руками.
– Похвально. Что ж, граждане, приступим.
После всех превентивных формальностей принялись разгружать карманы уважаемого Аркадия Ивановича. Помимо «Роман-газеты» и нескольких мелочей, в них имели место: часы карманные «Тиссо», наручные «Полет», женские «Чайка» с красивыми керамическими вставками, ручка импортная «Паркер», простой потертый бумажник, непростое кожаное портмоне с тисненой надписью «Sigulda», единый проездной билет на текущий месяц…
– Пока все понятно, но к чему проездной? – спросил Яковлев.
– Надо, – высокомерно пояснил Аркадий Иванович, но все-таки снизошел и признался: – По ошибке взял. Твердая обложка, кожаная, не понял на ощупь, что такое.
Разгрузка продолжалась. Черненькая, которая до того радовалась своим часам, увидев кошелек, зашлась от восторга и чуть не захлопала в ладошки:
– Кошелечек мой, мой!
Капитан, пододвинув к себе этот вязаный мешочек, расшитый блестящими бусинами, строго спросил:
– Точно ли ваш?
– Мой!
– Проверим. Сколько денег у вас там было?
Девчонка с готовностью, как на уроке, отрапортовала:
– Тридцать пять рублей пятьдесят две копейки!
– Уверены?
– Да! Две красненькие, четвертак, две монетки по двадцать копеек…
Денискин, кашлянув, подтвердил:
– Гражданкин кошелек, товарищ капитан. Я сам видел.
Аркадий Иванович брезгливо бросил:
– Видел он, свидетель собачий. Ничего, выдаст вам прокурор по шапке.
– Вы за нас-то не беспокойтесь, – утешил Яковлев, – управимся.
Еще где-то с полчаса оформляли, осматривали, изымали, записывали, потом свидетели и понятые разошлись. Далее гражданин карманник отправился в камеру до прибытия конвойных.
Капитан Яковлев вернулся к дежурному, распорядился проверить сводки по отделениям, чьи земли идут вдоль маршрута «пятерки».
Денискин с потерпевшей остались в приемной. Сидели чинно, он – у одной стенки, гражданка – у другой. Сержант, получив возможность рассмотреть ее как следует, окончательно убедился, что первое впечатление не обмануло. Девчонка в самый раз: невысокая, крепко сбитая, немосковская, темная коса вокруг головы, кожа тоже не городская, белая с румянцем, глаза черные, круглые, чуть навыкате, смышленые, хоть и беспокойные. Учитывая обстановку – ничего удивительного.