Ангелина тяжело дышит, как и я. Она от волнения, а я… я просто охреневаю от ее откровенности и прямолинейности. Мало кто осмеливается сказать мне то, что думает прямо в лицо.
Геля, видно, тоже не собиралась. В ее большущих глазах трепещет испуг. Боится последствий. А я стою в таком состоянии, будто на меня опрокинули ведро с помоями.
– Вы меня не уволите, – вдруг произносит девушка. Почти шепчет. Она чуть дергается, и до моего осязания снова доносится сладковатый аромат ее кожи. Цветочный.
Не знаю, что останавливает не накинуться на нее сейчас и не порвать блузку, чтобы добраться до груди и взглянуть на маленькие горошинки ее сосков. Сравнить. Ведь я отлично запомнил, как выглядела грудь той шлюхи.
Слава Богу, я понимаю, что это всего лишь игра разума. Так долго мечтал о Лере, что окончательно свихнулся. Готов увидеть ее в первой встречной. Даже в Геле.
– Вы меня не уволите, – повторяет девушка, – потому что я сама уйду!
Она бросает на меня робкий беглый взгляд, и, пока я стою в ступоре, спешит скрыться за дверью в приемной.
Ангелина
Бегу к своему рабочему месту и стараюсь не задохнуться от шока и подступающих слез.
Что я натворила? Зачем наговорила все это?
В мыслях сейчас разброд и шатание. Не соображаю даже, что делать.
Кажется, разъяренный босс вот-вот выскочит из кабинета и разорвет меня голыми руками.
Перед глазами так и стоит его злющий взгляд… Бррр…
Мурашки теперь бегут вовсе не от его красоты и притягательности, а от нервного возбуждения. А мне нельзя нервничать. Вопреки всему я решила оставить ребенка. Не убивать же малыша за свои же собственные ошибки. Комочек, растущий и развивающийся внутри меня, не виноват в том, что его будущая мать такая беспросветная дура!
Когда сделала тест, думала, умру на месте. Пришлось до боли закусить зубами кулак, чтобы не разрыдаться в голос. Не напугать Васю.
Наши отношения и так стали натянутыми после того случая с деньгами. Моя сестра до сих пор не верит в премию, потому еще больше замкнулась в себе.
Мне жаль, что так получилось, но я не в силах рассказать ей. Мне тошно даже думать о той ночи, а, тем более, признаваться. Стараюсь просто убеждать себя, что все к лучшему. Осталось не так много собрать, чтобы заказать уже руку и быть спокойной, что я сделала все, что смогла.
И я плачу каждую ночь. Пока сестра не видит. Так трудно, что не с кем поделиться, выплеснуть эту боль.