– Рунгерран, передай моей страже, чтобы они перестали оберегать отцов церкви. И присмотрите среди служителей молодую активную поросль на их место.
– Все исполню, господин, – поклонился архитифлинг и вышел.
Дракон остался один, погруженный в раздумья. Перед ним стояла непростая задача: ангел, несмотря на всю свою слабость, был неподвластен ему. Но и дракон не мог позволить себе слабость. Это он притащил человека сюда для того, чтобы тот снял с портала полог защиты, но неожиданно все повернулось несколько иначе. Человек исчез из его поля зрения, а ангел стал жить своей жизнью и мешать ему.
«Нужно проверить его мощь», – размышлял он, сжимая кулаки. Ангел – это тот же тифлинг, только из другой вселенной, и он жил по законам, которые его защищали. «Хитрый и коварный, – с раздражением думал дракон. – Но я должен его вытащить из-под защиты этих законов. И как же это сделать?»
Он снова позвал распорядителя, чувствуя, как внутри него закипает ярость.
– Позови начальника моей стражи, – приказал он.
Когда тот вошел, дракон достал свиток «власти», материализовавшийся из воздуха, словно воплощение его воли.
– Жирар, – произнес он, глядя на широкоплечего тифлинга с козлиными ногами. – Возьми этот свиток. Он поможет тебе сковать ангела, который появился в «Яме скверны». Приведи его сюда. И не жалей бойцов, пусть их будет столько, сколько потребуется.
Тифлинг, склонив голову, хрипло ответил:
– Все исполню, повелитель.
С этими словами он ударил себя в грудь мощным кулаком и, пятясь, вышел, оставив дракона наедине с его мыслями. Они тяжелым грузом давили на сознание дракона-хранителя, словно предвещая неизбежное столкновение могучих сил. Пришло время появиться сопернику, и внутри дракона росла тревога, заглушая все остальные чувства.
Столица королевства Риванган, Майроба
На зимнюю Майробу опустилась сонливая темнота. Город затих от дневной суеты, улицы опустели, лишь патрули стражи, освещая фонарями подворотни и улицы, создавали еле слышный шум подкованными сапогами. Снега не было, лишь холодный ветер гонял мусор по каменной брусчатке, кружил и уносил свою злобу вдаль.
В доме на южной окраине города сидел мрачный старик. Он чего-то ждал с напряженным лицом.
Старик вздрогнул. Его сердце пронзила острая боль, как от удара кинжалом. Связь с сыном оборвалась.