– А роза будет пахнуть розой, хоть розой назови её, хоть нет, – вспомнилась мне строчка из великой трагедии Шекспира про Ромео и Джульетту.
– Вот-вот, – важно покивал Лари, видимо уловив о чём хотели сказать мы с Шекспиром.
– Как думаешь, а можно подойти и посмотреть? – спросил Тихор по-хитрому. Вроде как ко мне обратился, но так, чтобы его услышал и мужчина за главным столом тоже.
Но тот не спешил отвечать, поэтому пришлось мне.
– Знаешь, Тихор, я думаю, что можно подойти поближе, раз тебе интересно, – кивнула мальчишке. – Мне вот тоже жуть как интересно. Давай подойдём поближе и просто посмотрим на то, как работает мастер-артефактор. Только руками чур ничего не трогать!
– А если прогонит? – на пару секунд заранее втянул голову в плечи Тихор, но потом любопытство победило страх, и он снова стал тянуть шею, чтобы рассмотреть – что и как делает глава академии.
– Тогда вернемся на свои стулья, но будем знать, что подходить нельзя, – пожала плечами. – Не попробуем – не узнаем. А я предпочитаю знать. Идём.
Видимо, со мной было не страшно, и Тихор, соскользнув со своего стула, пошёл вслед за мной. Совсем вплотную мы подходить не стали, остановившись шага за три до стола, но зато теперь нам было видно, что мужчина дорабатывал и наполнял магией артефакт.
Завораживающее зрелище!
То там, то здесь, на поверхности артефакта, ректор, тонком заострённым металлическим инструментом, от основных желобков рисунка отводил «веточки» в бока и оканчивал их треугольными углублениями. Странно, конечно, что не круглыми, но, видимо, в этом был какой-то особый смысл, о котором я не подозревала в силу того, что просто вообще об артефактах была до вчерашнего дня не в курсе. Если задуматься – это ж целая наука! Не зря же для обучения артефакторов выделили целый факультет!
Прогонять нас ректор не спешил, так что мы с Тихором во все глаза смотрели за работой мужчины, длинные пальцы которого с изящной ловкостью расширяли «рисунок» на артефакте и снова, и снова наполняли новые линии тонкими, светящимися струйками магии.
И вдруг Тихор шагнул ближе и чуть ли не выкрикнул:
– Стойте! Не надо больше! Нельзя!
– О чём ты? – нахмурился ректор, но всё же прекратил свои действия, замерев в той позе, в которой работал.
– У вас канал пережался, – Тихор смотрел на мужчину, но не в глаза, и даже не на руки, а куда-то в район плеча или ключицы. – Вы разве не чувствуете, как левое плечо болит?