***
На землю Египта мы ступили в начале июня. Стояла дикая жара. Бородатые, страшные как черти таксисты окружили нас, галдя и размахивая руками так оживлённо, что я поначалу решил: в стране опять революция. Позже выяснилось, что водители просто спорили, кто повезёт иностранцев. Иностранцы, само собой – это мы с Олькой. Два пришельца в соломенных шляпах с такими круглыми глазами, что они не помещаются за большущими тёмными очками. Наконец таксисты договорились между собой, и высокий араб в сером балахоне схватил меня за руку и потащил к своему авто.
Он распахнул перед нами заднюю дверь машины неопределённого цвета. Это Пежо, очевидно, разменяло первую сотню тысяч километров, когда Шарль де Голль ещё сидел в президентском кресле. Погрузившись на заднее сидение такси, мы вздохнули свободней, но ненадолго.
Водитель улыбнулся нам щербатым ртом в зеркало, и спросил по-английски, куда мы хотим ехать. Оля промямлила что-то про тихий пляж, где мало туристов и красивый вид на море. Поправив чёрную повязку на глазу, шофёр с хрустом воткнул передачу. Довольно скоро мы поняли, что совершенно не обязательно знать правила дорожного движения, чтобы водить такси на Синайском полуострове. И вообще, мне так и не удалось определить по какой стороне дороги принято ездить.
Наше такси, как и все остальные машины, двигалось ровно посередине шоссе. Когда появлялся встречный транспорт, начиналась забавная, (для стороннего наблюдателя, конечно) игра: машины начинали беспорядочно вилять из стороны в сторону, и только в последнюю секунду каким-то чудом разъезжались.
После очередного такого манёвра, мне с трудом удалось оторвать взгляд от дороги, чтобы посмотреть на жену. Оля сидела белая как мел с приоткрытым ртом и почти не дышала. Я легонько ущипнул её за руку и выдавил идиотский смешок:
– Гы-гы, хорошо вот так покататься с ветерком!
Оля, наконец, сморгнула и медленно повернулась ко мне. Она хотела что-то сказать в ответ, но только медленно шлепнула губами, как полуживая рыба.
Вдоль обочин тут и там лежали обгоревшие скелеты автомобилей. Таксист несколько раз ударил кулаком по радиоле, и, не дождавшись музыки, сам затянул душераздирающую песню на средиземноморский мотив.
Слева показалась лазурная гладь залива. Не обрывая песни, водитель разъехался с гружённым кирпичом самосвалом, при этом от Пежо что-то оторвало потоком воздуха. Араб остановил машину посреди шоссе, ободряюще улыбнулся нам, и побежал назад. В придорожных кустах он отыскал блестящий колпак, приладил его обратно на колесо и, затянув новую песню, тронулся.