Совет
Тут уж все воздели руки к небу; сидевшие подальше (и потому ничего не видевшие) поступили так же и шумно приблизились, дабы узнать причину этих выразительных жестов.
Почтенные старейшины трибы восстановили надлежащий порядок, поспорили немного, изумленно размахивая руками, после чего все обезьяны продефилировали процессией позади маленького Фарандуля, останавливаясь один за другим рядом с мальчуганом, дабы осмотреть его внимательно и убедиться в фатальном упущении природы.
Некоторые делились между собой наблюдениями и, похоже, задавались вопросом, не поправимо ли дело, на что старая седая обезьяна отвечала, что даже малейшая надежда не может основываться на самой незначительной вероятности.
Тем не менее по приказу, который она отдала по новом размышлении, некоторые обезьяны направились к скалам, пока все прочие с нетерпением ожидали. По прошествии нескольких минут посланники вернулись с пучком трав, которые затем вместе с крупными улитками и слизнями, были измельчены между двумя камнями.
Одна весьма ловкая обезьяна изготовила из всего этого компресс и живо наложила на отсутствующую часть удивленного Фарандуля. Несмотря на его гневные крики, компресс как следует закрепили, дабы бедный малыш, с коим обошлись столь жестоко, не испытывал от его ношения неприятных ощущений.
Достопочтенной обезьяне принесли легкое угощение, но та согласилась принять лишь с полдюжины кокосовых орехов. Передохнув часок под эвкалиптом (за это время ему пришлось дать еще кое-какие советы родителям мучившихся от прорезывания зубов малышей), старый орангутан вместе с приемным отцом Фарандуля двинулся в обратный путь.
Все разошлись, вернувшись к своим обычным занятиям.
Лишь тогда, впервые за долгие часы, Фарандуль нашел уединение и принялся прогуливаться по песчаному берегу – все так же в компрессе, причинявшем пареньку ощутимую боль.
Вследствие того что назначенное лекарство не принесло сколь-либо заметных изменений, уже через неделю менять компрессы перестали. Несчастная обезьяна, приемная мать Сатюрнена Фарандуля, какое-то время пыталась тайком втирать ему мазь, преподнесенную знакомыми кумушками, но и это лечебное средство помогло не больше.
Бежали месяцы и сезоны, но неполноценность Сатюрнена Фарандуля лишь усиливалась! Это, однако же, был высокий и сильный парень, хорошо сложенный, ловкий, проворный, умелый во всех физических упражнениях, такой, который без труда бы разобрался с четырьмя самыми крепкими мальчуганами его возраста, но рядом с его молочными братьями эти преимущества исчезали, и Фарандуль вынужден был признавать себя побежденным.