– Да он ссыт ближе подъезжать, – заулыбалась Анжела, и я вспомнил школьные годы, когда она была совсем девчонкой; мы ведь с ней за одной партой на литературе и русском; мы ведь Гоголя читали, Пушкина зубрили, а ещё я списывать давал ей на диктантах.
– Ссать – это нормально! – сказал я, спрятав деньги в карман своих джинсов.
– Ну, с богом, Фёдор! – открыла дверь Анжела, провожая меня, как на войну.
Я вышел на улицу. Снег скрипел под ногами. Было темно и морозно. Наверное, минус 20.
Я поднял меховой воротник куртки. Затем увидел свежую траншею, которую днём выкопал экскаватор, поскольку менять трубы зимой – любимая забава наших коммунальщиков. Они лучше бы фонари починили. Живём во мраке, будто в Средневековье.
Рядом с траншеей промёрзлая земля и куча щебня. Я расстегнул ширинку и стал отливать прямо в яму, чтобы земля хоть немного оттаяла. Просто люблю помогать людям… Когда мочился, выбрал глазами в щебне увесистый камень, размером со среднее яблоко. Застегнув штаны, взял камень, стряхнул снег и прихватил с собой, потому что у меня родился план. Знаете, бывает, меня посещают хорошие идеи. Идея с камнем была грандиозна, но, надеюсь, что ещё и полезна.
Я шёл по заснеженной улице, решая, как поступить. Нельзя сказать, чтобы я всегда продумывал разговор до мелочей, скорее, действовал спонтанно, но всё-таки думал заранее. Иначе можно влипнуть в историю.
Время сейчас шальное. Когда пройдут годы, все будут говорить, что Россия в 90-е тонула во мраке беззакония и беспредела – и уже казалось, что спасения нет. Но произошло чудо, и страна спаслась… Я не знаю, что должно произойти, чтобы моя страна выкарабкалась и не развалилась на части, но я думаю, что именно такие, как я, не дали ей утонуть в дерьме.
Под светом одинокого фонаря «Мерс» стоял рядом с остановкой. Выхлопная труба чуть дымила. Стёкла машины были тонированы; и вряд ли внутри прячется толпа головорезов. Отжимать лавэ у девочек – не самый благородный поступок, а значит, пассажиров максимум двое: водила и Феликс, который, как я понял из рассказа Анжелы, был удачливым бизнесменом, носил красный пиджак, весил сто тридцать кило и спустился в Москву на толстой жопе прямо с Кавказских гор.
«Мерс» работал почти неслышно. Я подошёл к водительской двери, постучал пальцем в стекло.