Дед настоял на том, чтобы спальня Вити была на втором этаже, даже учитывая последствия аварии. Это был один из многочисленных радикальных методов для закалки характера внука, которого постигла такая беда. Как считал Константин Иванович: чем больше мальчик будет проводить времени в нытье и размышлениях о своей несчастной судьбе, тем хуже для него. В чем-то он, по мнению Виктора, оказался прав, хоть у мальчика неоднократно возникало ощущение, что дед это делал не из большой любви, а из элементарной жестокости.
Учитывая, что большую часть воспитания фигуру отца заменял Константин Иванович, у маленького Вити привились некоторые повадки и привычки. Одной из таковых было рассматривание окрестностей через громоздкий бинокль, который был, наверное, старше самого Виктора. Учитывая удаленность от черты города, любоваться можно было разве что птицами, косяками летавшими у крон деревьев, и изредка забредавшими лисами и зайцами. Однако Виктор перенял от деда еще одно увлечение – следить за местными жителями. Парень помнил, как Константин Иванович, словно разведчик, сидел с биноклем минута за минутой и делился наблюдениями с домашними:
“Егоровна вон, потопала… Опять за водкой небось. Дура, всю красоту свою загубила. Эх-хе-хе…”.
Со временем большинство соседних домов опустело. Кто переехал ближе к городу, а кого действительно сгубила водка. В конечном итоге Виктор имел в качестве соседей лишь пожилую пару в доме через дорогу и еще через несколько заброшенных домиков одну молодую семью, приезжавшую летом на выходных. Дядя Гриша и тетя Полина были хорошими друзьями Константина Ивановича и помогали Виктору с продуктами. Парень составлял список всего необходимого и передавал главе семейства. На выходных же пара отправлялась в город на своей старенькой, но надежной “Волге”, изредка уговаривая Виктора поехать с ними – благо, машина позволяла вместить инвалидное кресло. В такие дни молодой человек испытывал сладостное страдание, видя красивых молодых девушек и понимая, что никаких шансов у него, колясочника, нет. Он с грустной завистью смотрел на бежавших в местный торговый центр мальчишек, судя по крикам, опаздывавших на сеанс в кино. Он с улыбкой встречался взглядами с карапузами в колясках, которым еще только предстояло учиться ходить. Такой небольшой городок, и сколько в нем движения… К концу дня Виктор обычно пресыщался впечатлениями от кипевшей вокруг него жизни, к которой он не считал себя вправе прикоснуться, и возвращался в свою берлогу в весьма подавленном настроении.