Время «шло». «Если понять природу времени и себя в нём, то можно стать властителем мира? Бред ли?» Но шаману не хотелось становиться властителем мира. В нём была любовь (и он понимал, что однажды, возможно, ему всё станет неинтересно) он научился любить и для него это было самое важное в жизни, он повидал разное в жизни и перестал бояться смерти и перестал бояться всего, страх лишь как часть его природы был в нём, как нужная. В себе он не определил, а понял, что ему нужно, а что не нужно в глобальном смысле. Стал ли он цельным существом? Скорее да, чем нет. Он не желал об этом думать, но мысли шли и он не имел право их не принять во внимание. Иногда ему казалось, что он раздроблен, но скорее было совсем наоборот. Это те сложные совокупные мысли, которые он «нёс» в себе уже много лет.
В раздумьях глаза шамана смотрели, от размышлений он не потерял зрение, и они увидели, что эта ночь стала «чёрной», а значит пора выходить из дома. Он взял с собой горячего напитка, закрыл дверь дома, но не закрыл на замок, накинул через голову сумку, вышел за ворота и провёл сверху вниз рукой в воздухе по калитке. Его внутренние силы вели его направо и он пошёл направо сначала медленно потом прибавил шаг.
В тёмном лесу звери жили и ночью, для некоторых из них жизнь в это время суток началась, шаман чувствовал себя здесь точно так же как днём – естественно и, хоть и понимал присутствие опасности, но был спокоен, в темноте ему было важно и видеть, и чувствовать обонянием, и «слышать» свои внутренние чувства, которые были его путеводителем и все чувства в нём работали; одно он понял – его природа «требовала» удовлетворения внутренних потребностей, это одна из причин почему он сегодня здесь, но не главная: есть цель, которую нужно достичь этой ночью, которую он не знал, для него это было не странно и не страшно – такое не в первый раз. Его внутренние силы вели его глубже в лес, он любил всё здесь, а страх напоминал, что это животный мир, так же опасен как человеческий, только проще для понимания, шаман был аккуратен, смотрел по сторонам и назад.
Через некоторое время пути он остановился – чувство приказало, присел сначала на корточки, посидел и почувствовал, что пока идти никуда не надо и опустился на колени, слушал и смотрел – глаза попривыкли к темноте, силуэты всего вокруг он мог различать. Сидел он тихо, ничего не трогал, дышал спокойно, осматривал всё вокруг, был готов к тому, что увидит кого бы то ни было, смотрел вглубь леса сквозь деревья и деревца настолько насколько позволяло ему его зрение, а зрение его сосредоточилось так, что он видел больше и лучше обычного, он полагался на себя и на то чувство, которое его сегодня направляло.