Сорвался с места и подошел к кровати, уже не обращая внимания на взрывы петард в голове. Резко сорвал одеяло с рыжухи и замер. Секундное замешательство, и я с облегчением выдохнул. Ничего странного или дополнительного у девицы в промежности не наблюдалось. А в области грудной клетки, как и положено, торчали две перекаченные силиконом дыни.
Мать твою, Ветров! Пора заканчивать с пьянкой. Иначе неизвестно, кого в следующий раз утром ты найдешь в кровати!
Выпустил одеяло, и оно мягкой горкой накрыло длинные ноги девицы.
– Ты чего? – снова захрипела она.
– Ты бы заканчивала курить всякий шмурдяк, детка, – дал ей дельный совет, а сам поискал в кармане пиджака два стандартно приготовленных на все случаи жизни презерватива. Не нащупав ни одного, ещё раз за это идиотское утро с облегчением выдохнул. Отлично, значит, воспользовался по назначению. Достал из другого кармана портмоне и положил на кровать рядом с голым бедром несколько купюр.
– Пока, малышка.
– Позвонишь? – услышал, надевая в коридоре обувь.
Оставив дурацкий вопрос без ответа, вышел из квартиры.
Понедельник – 8 ч. 53 мин.
Я стоял у окна в своем кабинете, прижав лоб к холодному стеклу, в надежде, что холод, проникавший от него в голову, хоть чуть-чуть облегчит по-прежнему дико пульсирующую боль. Сильный ветер бился в окно, поднимая на высоту двадцатого этажа только-только появившийся на улицах города тополиный пух. Мое внимание привлекла яркая точка красного цвета среди однообразной серой массы, движущейся от метро к дверям офисного центра. Точка прорывалась сквозь толпу офисного планктона, проталкивая себе дорогу локтями, и мне даже с высоты двадцатого этажа было хорошо видно, как шарахались в сторону все, кому не посчастливилось попасть под удары её локтей.
Как только красная макушка скрылась под козырьком главного входа в здание, я потерял интерес к городскому пейзажу и возвратился на свое рабочее место.
Сел в любимое кресло, которое стоило столько бабла, что у Круглова челюсть об стол шарахнулась, когда он увидел счёт от известного в мире офисной мебели бренда. Из селектора раздался голос моего секретаря:
– Владислав Андреевич, вы будете присутствовать на совещании в отделе маркетинга в девять? Оно начинается через две минуты.
Твою мать! Забыл!
– Иду, – бросил Градову и, тяжело вздохнув, встал.