Сделав несколько панорамных фотографий места обнаружения раненного, Тимур посмотрел на едва живого от жары милиционера.
– А где стрелял мальчик?
– Дальше. Метров через двести, у леса, – тяжело дыша сказал Станислав Витальевич, посмотрев на следователя полными мольбы глазами.
– Понятно. Тогда вам стоит найти тень и обождать меня. Я буду исследовать все кусты и всю дорогу до того места. Идти прямо, вон до того поворота, верно?
– Верно.
– Тогда ждите.
Тимур не шутил. Наверное, не меньше полутора часов он внимательно прощупывал все окружавшие кусты, обочины дороги, примыкавшие к дачным участкам кусты и прогалины. По пути изучая разный мусор, Тимур не обнаружил ничего особенно примечательного. Разве что пару пирсов, с которых бы он был не прочь закинуть удочку как-нибудь утром или под вечер, без ветра и особой жары. Открыть баночку пива, закурить сигаретку, смотреть на закат. От других конвойных Тимур слышал, что закаты тут красивые.
Складывалось ощущение, что в целом картинка преступления была схожа с тем, что рассказывали очевидны. Некто схватил девочку по имени Алиса Чех на пляже, тащил через кусты вдоль озера, затем проследовал по дороге в лес. Тем более, что мальчик встретил его именно у кромки.
Дойдя до поворота, который выводил к пригорку, зиявшему гранитной шапкой, вылезавшей из-под грунта, Тимур не стал звать толстяка. Он, в общем-то, был ему почти без надобности. Только если дикие животные неожиданно выпрыгнут, литеха мог бы прикрыть его своими мощными телесами, пока Тимур дал бы по тапкам. Вступать в сопротивления, результат которых был труднопредсказуем, молодой следователь не любил. Только трезвый расчет и предсказуемость. Для остальных мероприятий найдутся свои герои.
Остановившись на пригорке, Тимур осмотрелся. Впереди дорога уходила под горку в лес, который огромной, темной стеной возвышался многометровыми елями и березами над дачами и уходил дальше на северо-запад, к Сайменскому каналу. У кромки зарослей был огорожен заброшенный участок, поросший множественной растительностью. Где-то среди листвы виднелись старые, прогнившие постройки. Чуть левее лежала основная граница дач, которую формировало три деревянных дома с банями. Напротив заброшенного участка почти на камне стоял одинокий участок, с двумя домами. Обнесенный новым забором, он был хорошо ухожен – искусственные, ровные грядки, парники, несколько клумб, мощенные дорожки.