Наконец, он снял с себя свое одеяние, и Елена увидела перед собой человека лет пятидесяти или чуть больше. Это было странно, тем более что минуту назад у незнакомца было лицо тридцатилетнего, а тут такие изменения. «Значит, он и лицо свое прятал под какой-то маскировкой», – подумала она, и Елене вновь стало так грустно, будто за последние три часа ее обманули десять раз подряд.
– Ну, давай знакомиться, что ли, – сказал он. – Я – Кульков Сергей Леонидович. Тебя я уже знаю, так что, представляться не нужно.
– Зачем вы меня сюда привели? – спросила Елена, прослушав его имя: ее явно заинтересовала эта странная машина, до которой нельзя было дотрагиваться. Ее рука вновь потянулась к аппарату, но Кульков ударил ее по пальцам, как только они коснулись металлической поверхности.
– Я же сказал – руками не трогать, или тебя наказать? – злобно прошипел Кульков.
Елена отдернула руку и снова его спросила:
– Зачем мы здесь?
– Чтобы тебя никто не нашел.
Елена слабо улыбнулась:
– Кому я нужна?
– Нужна, нужна – не переживай: теперь за тобой начнется настоящая охота. Да и опыты надо на ком-то ставить, тем более, что ты не одна, – с этими словами он многозначительно посмотрел на ее выпирающий живот.
Ее плечи вдруг вздрогнули.
– Какие еще опыты?
– Самые обыкновенные, как в ваших лабораториях.
– Что вы имеете в виду? – не поняла она его даже отдаленно.
– Потом все сама увидишь и поймешь, – ответил Кульков. – А сейчас мне нужно найти кое-что, зачем я сюда, собственно, и пришел.
– И что же вы будете искать?
– Пока не знаю, – ответил он.
– То есть, как это, не знаете? – Елене все меньше нравился этот разговор, да и сам Кульков, похоже, был не тем, за кого себя выдавал, когда впервые заговорил с ней в том проклятом госпитале. Да, пусть он ее и освободил, вырвав из лап докторов, но зачем привел сюда? Может, это место еще хуже того, из которого она только что сбежала?
– Не знаю, и все, – резко ответил Кульков. – И вообще, много вопросов ты задаешь – пора бы и помолчать.
Тут Елена не выдержала:
– Я и так молчала всю дорогу, пока вы, не знаю, мерцали.
– Как ты сказала?
– Я говорю, мерцали вы: то исчезали, то появлялись – что это вообще значит?
Кульков наморщил лоб и чертыхнулся. Потом, видя, как напряглась Коржикова, он, чуть смягчившись, добавил:
– Это значит, что батарейки садятся, будь они неладны. Придется искать новые, и в этом ты мне поможешь.