– Пустяки, – чуть сморщился парень. Видно, кто-то от щедрот пихнул его в спину. – Удивительная история, – доверительно продолжил он. – Захотелось побыть среди людей, но не рассчитывал на столь плотный контакт.
Он взглянул на меня и отвел глаза. Правильно, на что тут смотреть? Я не модель и не актриса: обычное лицо, волосенки, собранные в конский хвост. Профессиональная метка на шее от подбородника скрипки. Ничего, чтобы привлечь такого красавчика.
– Не сочтите за наглость, но как вас зовут?
Это что-то новое в системе подкатов. «На чем играете? А как вас зовут?»
А вы с какой целью интересуетесь? Записываете в блокнот имена своих жертв? Всех, попавших под властное обаяние?
– Аля, – ответила я. Мне не жалко, подумаешь, тайна. Тем более что я Алёна, просто с детства ненавижу все эти приколы про «Алёнушек и Иванушек».
– Аля. – Он словно попробовал имя на вкус, даже языком причмокнул на «л». Тоже мне, звуковой гурман. – У меня к вам интимная просьба.
Ух ты! Даже сердце скакнуло, а брови недоверчиво полезли на лоб. И пощечину ему не влепить – нет простора, чтоб замахнуться.
Парень хмыкнул, снова взглянув на меня.
– Не могли бы вы снять мне очки и убрать в нагрудный карман? Понимаете, я читал… А потом все как-то быстро случилось. Я тоже боюсь, что раздавят, – торопливо добавил он.
В самом деле, интимная просьба. Я зажала ногами кофр и потянулась к его лицу, умоляя про себя машиниста постоять на месте еще немного. Очки очень личный предмет, не менее ценный, чем скрипка. Мои пальцы коснулись высоких скул, тронули тонкие дужки. Изящные стекла, оправы нет, все будто парит над переносицей. Вагон чуть качнуло, я сдвинулась с места, почти позабыв про кофр между ног. Встала немного плотнее, в самую гущу запахов, в эпицентр притяжения. Боже, из этого парня можно афродизиак разливать по флаконам! Намазывать пастой тело и волосы, как чокнутый Парфюмер. А потом продавать втридорога. Как вам такой стартап?
Дужки скользнули по его вискам. Я аккуратно сложила очки, ухватилась за отворот куртки, чтобы надежнее запихнуть в карман. Пальцы словно провалились в пекло, их обожгло биением пульса, и гудением мышц, и жаром кожи, и чуть сбитыми ударами сердца.
– Меня зовут Григ, – шепнул в самое ухо, тоже довольно интимно.
– Очень приятно, господин композитор. Вот ваши очки, берегите их.