– Чушь какая-то, – сказала я. – Разве Месть не должен был отомстить?
– Отомстить Смерти?
– Почему бы нет?
– Это произошло в бою.
– Какая разница? – спросила я. – Никаких компромиссов, даже перед лицом Армагеддона.
Брат Тайлер развел руками. Сигара оставила в воздухе дымный след.
– Это мифология, госпожа, – сказал он. – Причем, это даже не наша мифология.
– И что?
– Мифы иносказательны. Они преувеличивают одно, преуменьшают другое, раскрашивают вымышленными подробностями третье. Возможно, на самом деле все было совсем не так.
– Зачем тогда ты мне об этом рассказал?
– Потому что ты попросила.
А, ну да.
Тут мне крыть было нечем.
Но я подумала, что список вопросов, которые бы я хотела задать папе Бэзилу, вырос уже просто до неприличных размеров. Если бы еще он на них отвечал…
– А в какой момент этой душещипательной истории на свет появилась я?
– В Заветах об этом точно не сказано, – брат Тайлер затянулся сигарой. – Но, полагаю, что произошло это незадолго до той решающей битвы.
– Мой отец утверждает, что не знал о моем существовании, – сказала я. – Что не присутствовал на родах и вообще не знал о беременности.
– Такое вполне может быть, госпожа, – сказал брат Тайлер. – В мирах бесконечной войны время на разных планетах течет с разной скоростью, так что твоя мать вполне могла родить тебя втайне от него. Тем более, нигде не сказано, какой у богинь обычно срок беременности.
– А как я оказалась здесь?
– Полагаю, что наш мир был выбран твоей матерью в качестве укрытия, – сказал брат Тайлер. – Она знала о грядущей войне и попыталась защитить тебя.
– От моего отца?
– От твоего отца, от его врагов, от самой себя, – сказал брат Тайлер. – Она ведь была богиней войны и похоти, и нравом обладала соответствующим.
Да, так вот послушаешь и поймешь, действительно, лучшее, что могли сделать для меня родители – это оставить в покое.
А еще я подумала о том, что если папа Бэзил действительно был тем самым рушащим миры парнем, о котором рассказывал брат Тайлер, то он возился с Пеннивайзом неприлично долго. Либо мифология все-таки преувеличивала, либо в этом мире папа Бэзил лишался части своих божественных сил.
Но не всех – он же все таки услышал мой зов и пришел на помощь.
Я поставила пустую кружку из-под глинтвейна на широкий подлокотник кресла и потерла виски, стараясь уложить все это в голове.