Раньше я не понимала тех, кто это смотрит. Сейчас понимаю.
Сериалы отлично помогают не думать. Хотя бы какое-то время не думать о том, какая фигня происходит в твоей жизни. Это идеальное ненапряжное зрелище для таких людей, как я. Прошлое ужасно, будущее неопределенно, зато Мария беременна от Хуана-Карлоса, а любит при этом Виктора, но не может ему в этом признаться и держит во френд-зоне, и все страдают, кроме злобной служанки, которая вечно подслушивает не касающиеся ее ушей разговоры и ворует ложечки.
Я даже всплакнула разок. Смахнула слезы, вытерла руку о широкую цветастую юбку.
Еще одно напоминание о моей новой жизни. Я теперь ношу юбки, в жару это гораздо практичнее. Кроме того, мои любимые джинсы уже почти перестали на мне сходиться.
Скоро я таки стану огромной. Пока, Боб!
Здравствуй, Большая Берта!
– Привет, Боб.
– Привет, Карлос. Не заметила, как ты вошел.
Карлос – владелец небольшой парикмахерской, что находится в двух дверях от табачной лавки Гарсии. Он же и единственный ее работник. Так-то у него в зале два кресла, но работает он всегда один, держать наемного сотрудника при небольшом количестве клиентов просто невыгодно.
Во втором кресле обычно спит Марко, большой, жирный, рыжий кот Карлоса.
– Я принес тебе лимонад.
Карлос живет в крошечной квартире над парикмахерской. Его мама делает отличный домашний лимонад.
Я с благодарностью взяла запотевший стакан – он даже вставил в него трубочку и зонтик – и сделала большой глоток.
– Отлично, как всегда.
– Зайдешь к нам сегодня на ужин?
Идея была крайне заманчивая. Готовит мама Карлоса превосходно, да и на продукты тратиться не придется, но мне не хотелось злоупотреблять их гостеприимством.
– Может быть, завтра.
– Ты вчера так же говорила.
Карлос хороший и мама у него тоже хорошая. Скорее всего, им просто меня жалко.
– Мама обещала приготовить кесадильи. Тебе ведь нравятся кесадильи, Боб.
– Ладно, уговорил.
Он довольно кивнул.
– Как торговые дела?
– Сам видишь, – сказала я. – Наверное, Гарсия меня уволит.
– Не уволит. Он хороший.
– Но небогатый.
– Сейчас у него сиеста, – сказал Карлос. – А после сиесты он отправится играть в бинго в салон донны Игнасии.
Салон – это громко сказано. Скорее, большая терраса, на которой имеют обыкновение собираться местные пенсионеры.
– Потом он пойдет в кафе на набережной и будет сидеть там до глубокой ночи, вспоминая с друзьями дела давно минувших дней, – продолжал Карлос. – Ему слишком нравится его жизнь, и он не променяет ее на эту лавку. К тому же, он все равно мало тебе платит.