Да, он хорошо меня знал. Проблема была в том, что тот, кто это сделал, тот, кого я не знаю, тоже хорошо меня знал, и он тоже хотел, чтобы я продолжила расследование. Именно для этих целей он и вписал имя Реджи в Черный Блокнот. Единственное имя, которое он вписал туда собственной рукой.
Он хотел, чтобы я продолжала его искать, и, скорее всего, готовит для меня какую-то новую ловушку. Ты спросишь меня, зачем он это делает? Я понятия не имею.
Спроси любого полицейского, и он тебе скажет, что для расследования мотив вообще не важен. Важно место, время, возможность. А про мотив можно спросить у самого подозреваемого, уже после того, как ты его поймаешь.
Но некоторых людей, в принципе, можно и не спрашивать.
– Куда вы поедете? – спросил Эллиот, открывая приложение для вызова такси.
– В отель, – сказала я.
– Со всем вот этим? Не боитесь, что у водителя по дороге случится инфаркт? Если он вообще вас посадит…
– И что вы предлагаете?
– Оставьте здесь, – сказал Смит. – Я вызвал группу зачистки, не оставлять же здесь все это барахло на разграбление местной молодежи. У нас в хранилище будет надежнее. К тому же, у любого из этих артефактов в нашем мире могут открыться какие-нибудь не задокументированные свойства, так что лучше бы они не попадали не в те руки. Ваши игрушки мы тоже приберем, а потом я размещу их на стартовом столе, на крыше.
Я сочла его предложение вполне разумным, но уточнила, что мое согласие на этот ход вовсе не означает моего согласия на его предложение по трудоустройству.
Эллиот кивнул.
– Не принимайте решения сейчас, – сказал он. – Отдохните, повидайтесь с дочерью, проведите с этой мыслью ночь. А утром мы с вами еще раз поговорим.
Интересно, он просто подстраховывается или у него есть реальные основания думать, что ТАКС не сможет решить проблему того, кого я не знаю, без моего топора? Или он просто хочет держать меня поближе, чтобы в ходе собственного расследования я не вышла на него?
Я отмахнулась от этой мысли. Я все еще не выбрасывала Эллиота из списка подозреваемых, но он был там далеко не на первых местах.
И одним из главных аргументов было то, что директор Смит ни за что не стал бы отказываться от столь удобного инструмента по собственной воле. Он позволил мне уничтожить Блокнот, потому что у него не было выбора.