Семья Реман с давних пор занималась прокладыванием новых торговых маршрутов и переговорами с жителями далёких земель. Члены семьи всё время куда-то летали – на запад, на юг, на север – и возвращались с удивительными историями и находками.
Все, кроме Лоссо. Он оставался в башне Реман и больше всего на свете мечтал выбраться из города флюгеров в большой мир.
Дедушка Виллем, сидевший во главе стола, кашлянул, и все замолчали.
– На следующей неделе мой сын полетит на юг, к перешейку через Парчовое море.
Лоссо посмотрел на отца, тот ласково ему кивнул.
– Фелиса с Лориной пока останутся здесь, чтобы записать детали путешествия. Амита, проследи, чтобы все записи ушли в архив.
– Конечно, – откликнулась мама Лоссо.
– А я? – тихо спросил Лоссо.
– Да! – сказала тётя Фелиса. – В его возрасте ты уже брал нас с собой в полёты, папа.
– Но это же очень опасно! – воскликнула бабушка Юстина и потянула из рукава кружевной платок. – Лоссо ещё такой маленький! И так мало ест!
Лоссо, съевший сегодня по её настоянию две порции завтрака, только вздохнул.
– Полёты – вещь непредсказуемая, займись пока теорией, – сказал наконец дедушка.
Теорию Лоссо знал наизусть – и про управление летающими кораблями, и про всех партнёров семьи Реман, но спорить с дедушкой Виллемом было не принято. Он опустил голову и попытался проглотить ещё ложку остывшего супа.
Вечером Лоссо сидел на ступеньках лестницы, ведущей в большой зал. Он, как обычно, прижал лицо к перилам и смотрел на взрослых внизу. Те смеялись, рассказывали истории, строили планы, а огонь в камине заставлял их тени вырастать до потолка. Его семья в такие моменты казалась ему сказочными великанами, что могут расшвырять облака одним движением пальца. Они летали, где хотели, раздвигали границы известного мира, привозили домой странные и прекрасные вещи. А он, Лоссо, будет сидеть на лестнице всю жизнь и никогда ничего такого не сделает…
Ему стало жалко себя, но тут зашуршало платье, и на ступеньку рядом с ним села мама. Амита Реман отвечала за архив семьи и знала обо всём, когда-либо случившемся с любым из её членов. А ещё она не говорила глупые вещи, вроде «не пора ли тебе спать?», даже если спать было уже давно пора. Она понимала.
– Аристид ещё не вспоминал, как уплывал от дикарей на дырявой лодке? – спросила она. – Всегда боюсь пропустить эту историю.