– Только если в суд. За обман, – мрачно ответил он.
У меня закружилась голова. Пальцы похолодели.
Меня все-таки раскрыли. На сей раз – по-настоящему.
Но как? Шагая до шатра принца, я уже раздумывала о причине неожиданного вызова и на всякий случай внимательно разглядывала всё, что попадалось по пути. Не было ни единого намека на то, что мои преследователи достигли лагеря!
– Леди Генрик Дэверим, значит? – ядовито спросил Баво, не спуская с меня ледяных синих глаз. – И как давно вы работаете посыльным для моей матери?
Я сглотнула.
– Совсем недавно.
– Сколько? – жестко уточнил он.
– Собственно, первый раз.
– В самом деле? А мой адъютант уверен, что уже встречался с вами и королевой несколько месяцев назад, причем вы тогда были выше на голову, усатой и, без сомнений, мужчиной. Так ведь, Галлано?
Он обернулся к красному как рак пареньку. Тот кивнул.
– Да, ваше высочество.
В глазах начало темнеть, а земля под ногами зашаталась. Фьёртов голод! Если бы не сосущее ощущение в животе, мешающее думать, я бы сейчас что-нибудь да придумала. Но голова оставалась пустой.
– Послушайте… – едва смогла успела вымолвить я.
Однако Баво вовсе не желал меня слушать.
– Полчаса назад поступило донесение от разведчиков, – чеканил он, взяв одну из бумаг на столе и принявшись ее читать. – Мне доложили, что в степи обнаружены заплутавшие путешественники – три лорда с сопровождением. Они утверждают, что разыскивают некую девушку, которая первому представилась как леди Оннатис, второму – как леди Амария, третьему – как леди Тандрис. Судя по описаниям, это действительно один и тот же человек. Обведшая их вокруг пальца девушка была необыкновенно красива, обладала золотистыми длинными волосами, – тут его взгляд метнулся ко мне, – стройной, при этом женственной фигурой, томными голубыми глазами…
– Перестаньте уже смаковать мои достоинства, – перебила я. – Мне и так известно, что я великолепна.
– То есть вы не собираетесь отрицать, что обманули трех мужчин? – сощурился Баво.
– А вы мою сторону выслушаете сначала? Или, как типичный мужлан, предпочтете сразу встать на сторону себе подобных, даже не поинтересовавшись, что произошло?
Я сообразила, что несу, когда опасные слова уже сорвались с языка. О, мой проклятый пустой желудок!
Адъютант, только что походивший на вареного рака, побледнел. Церестин приподнял брови. А Баво…