– Простите, госпожа. Его высочество приказал присоединиться к вам.
Тон ее звучал неуверенно. Ну конечно, сложно было не заметить, что внутри не хватит места для нас двоих. Но ее голос заставил меня вздохнуть и по другой причине. Он выдал, что девушка не привыкла работать горничной и плохо понимает, кому она вообще должна подчиняться – мне или Баво.
Путевик издал предупредительный возглас – он начинал готовиться к открытию Путей. Экипаж покачнулся, когда Шеб залез на запятки, а Ант занял место кучера. На объяснения или церемонии времени не оставалось. Я сдвинулась, освобождая сиденье настолько, насколько могла.
– Добро пожаловать, – вот и всё, что пришло мне в голову.
С кряхтением и пыхтением Тана влезла в карету. Сразу стало ужасно тесно. Меня буквально размазало по противоположной дверце. Пришлось закрыть ее на специальный замочек, предусмотренный для того, чтобы на Путях она вдруг не открылась и никто не выпал из нее прямиком в Потусторонье. И все равно места не хватало, а Тана еще и прихватила с собой корзинку, накрытую белой тканью. Мы ерзали целую минуту, пытаясь уместиться хоть как-нибудь так, чтобы не задавить друг друга, но даже если нам это удавалось, корзина ложилась сверху неожиданной тяжестью, придавливая мне ноги. В конце концов я не выдержала и воскликнула:
– Да что у тебя там такое! Может, оно поедет сзади, с Шебом? Здесь и так не шевельнуться!
– Простите, госпожа, – бледными губами прошептала Тана. – Меня не предупредили, что мы поедем через Пути и что карета будет такой маленькой. Тогда бы я обязательно придумала, как всё это уложить по-иному. Если бы вы только позволили ничего из этого не убирать… Там очень важные вещи.
– Какие?
Она замялась, и я нетерпеливо сдернула льняное покрывало. Экипаж еще не тронулся, но на фоне желтеющего леса уже проявлялась подернутая рябью картина безжизненной пустыни. Через четыре-пять часов мы обе взвоем в такой тесноте, а на узкой тропе междумирья будет уже не остановиться и не переложить багаж. У нас оставались последние мгновения для того, чтобы убрать лишнее и поехать с чуть большим удобством. Я была твердо намерена это сделать, однако при виде «сокровищ» Таны застыла в растерянности.
На первый взгляд содержимое корзинки можно было бы счесть дамскими принадлежностями для рукоделия. Две длинных и острых стальных спицы торчали из мотка шерсти. На ткани, натянутой на пяльцы, кто-то начал симпатичный зелененький узор из плюща, и с краю были воткнуты иголки разного размера и назначения. Рядом лежали ножницы.