Лицо Пахома стало болезненно-беспокойным:
– А парни ваши Ратибор и Добромир крепки в битве? Рядом, чтоль, лешие-упыри?
– Крепки! Не дрогнут! Смерти в глаза спокойно смотрят! – твёрдо заверил Игнат.
– Да… Да… Что я? Лихоманка позорная… Впервой, что ли? – устыдился Хранитель-Уполномоченный… – Эх, ведь… Шалят нервишки… Не за себя… За детей-внуков… А для воина это плохо! Очень плохо! Пасть в бою, в борьбе со Злом, защищая Землю Предков – это даже не жертва! Это геройство! Да хоть бы и жертва! Пусть…
Трудно человеку! Хоть воину, хоть философу, хоть… Стойкостью, стержнем ума и сердца не каждый одарён… А хорошо бы…
…Подъехали… Кругом стена из красных камней… Вдали терем. Ого – настоящий, как в сказках… С резными наличниками, карнизами, коньком, с мезонином-светёлкой вверху… Несколько крупных бородатых неясытей первыми встретили гостей… Закружили, размах крыльев под два метра… Глаза ворожеев… Клюв кащеев… И это гулкое «в-у-у-у-у», трубное…
– Здесь, на этом месте Капище наше было… До 20 века не трогали…Коммуняки добрались… Хотим возродить святилище…
– Да, вот идолы тоже – сказал Славик, напряжённо вглядываясь в ворота. Внутри него что-то шевелилось… Этим гулким «в-у-у-у».
«От отца совы во мне… отзываются сейчас с этими» – просто подумал Савелий Андреевич.
Милый Савик! Да, Дар Отцов, сов стая живёт в тебе! И Визионер ты уже славный… Мужает Видение твоё! Да не только совы в груди твоей отозвались сейчас! Судьба! Её гулкое эхо!
– Аринушка! Внученька моя золотая! Серебряная! Соскучился! И гостей зазвал… Путники… Поломка у них… – Пахом прижался к высокой статной русоволосой девушке с ярко-зелёными глазами, скулами Валькирии и волевым крупным подбородком. А коса! До пят! И очелье по голове… Из серебряных плоских колечек, соединённых кожаным плетением.
«Валь… Валь… Валькирия! Наяву! Настоящая! И перстень серебряный, как у деда… И кольцо-оберег на голове… Тоже «Смотрящая»! Тоже Урок имеет. А как смотрит! И гордо, и приветливо! И нежно, и обережно-настороженно, готовая нанести удар! Неясыть села ей на плечо… Тоже ведьма, кошка летающая, ночная… Ах, как красива эта внучка! Что-то ноги… мои… ватные… И словно в кольце я… схвачен… в плену… в её плену!» – стрекотало в голове Мастера Савы.
– «Держался Авоська за небоську, да оба в воду упали» – девушка (на вид 20-25) переводила взгляд с деда на гостей.