– Насколько я знаю, у него более ста компаний в двадцати странах на пяти континентах. Вряд ли будет легко выяснить, какая из них проблемная.
Гаэтано взял телефон, попросил зарезервировать столик в «Белуге» и принести два чая с печеньем. Затем, словно разговор не прерывался, продолжил:
– Если бы это было просто – нас бы не нанимали и не платили бы столько. Сначала исключим мелкие фирмы или те, что не представляют интереса. Я понимаю, что футбол вызывает страсти, но вряд ли проблемы Лакруа из-за какого-то форварда или уволенного тренера. Начнём с тех бизнесов, где крутятся миллиарды. Тот, кто крадёт Ван Гога и не требует выкупа, не тратит время на пустяки.
– У него украли Ван Гога? – поразилась Мадлен.
– Похоже на то.
– Из собственного дома?
– Это не дом. Это музей. И, думаю, сам факт, что кто-то смог войти и украсть картину, заставляет его понять: точно так же могут войти и перерезать ему горло.
– Он, должно быть, усилил охрану.
– Бесполезно, если никто не входил.
– Что ты имеешь в виду?
– Не стоит сразу исключать, что враг внутри. Надо проверить всех, у кого есть доступ к дому, даже самых близких родственников. – Он на мгновение задумался и спросил: – У него есть братья или сёстры?
– Двое. Старший – профессор литературы, то ли в Лионе, то ли в Марселе. Младшую зовут, вполне заслуженно, Жюльетта-Хамелеон.
– Почему?
– Потому что она меняется в зависимости от того, с кем спит. Один день – леди, на следующий – спортсменка, потом – борец за права, затем – интеллектуалка в стиле Энни Холл. Если в этот момент она встречается с американским актёром – она буддистка или последовательница гуру.
– Сумасшедшая?
– Скорее, безумная распутница без капли личности. Она – зеркало, отражающее того, кто не напротив, а сверху.
– С кем она сейчас?
– Узнаю, как только выйдут свежие таблоиды – готова поспорить, что прошлые уже устарели.
–У меня есть легкое подозрение, что она тебе не нравится.
–Она увела у меня парня, – призналась она откровенно. – Хотя, ладно, на самом деле не увела – просто попользовалась им пару недель и вернула в виде жалкого тряпья.
–Рене?
Она посмотрела на него с удивлением и восхищением и сразу спросила:
–Откуда ты знаешь?
–Я не знал, просто догадался. Твой любимый Рене всегда казался мне слегка недалеким.
–Потому что он и был таким.
–В таком случае, не понимаю, зачем ты злишься на ту бедную девочку, если ты сама изменяла ему каждый день.