Адамар кивнул и задумчиво почесал бороду.
Леудар встал – в свете костра зеленью чешуи блеснула шкура ящера на его наплечье. Старый Змей, как его называли, посмотрел на друга сверху вниз и сказал:
– Будь осторожен. Мы можем обрести здесь союзников, а можем – таких врагов, что внуки проклянут нас за это. Ты знаешь этих тварей. С ними очень сложно разговаривать. Они не терпят как неуважения, так и слабости.
– Да, мой аракс.
Глубокой ночью, уже выслушав донесения вернувшихся разведчиков, Адамар нырнул в свой небольшой шатёр. Он разделся и влез под шерстяное одеяло, обнял Виарру и поцеловал в стриженый затылок. Она была его сверстницей, и короткие пепельные волосы кое-где поблёскивали сединой. Женщина вздохнула сквозь сон, повернулась к нему, прижалась всем телом и почувствовала, как он напряжён. Она отстранилась, опёрлась на локоть, и острые как иглы глаза опытной лучницы в полутьме оглядели его лицо.
– Адамар? Что случилось?
– Возможно, в этом мире есть драконы. Или местные повстречались с ними в другом мире. В любом случае, похоже, они убили одного молодого и, значит, старые скоро будут здесь.
Она помолчала, обдумывая его слова.
– Старый Змей знается с ними, разве нет?
– Да. Только с драконами главное успеть что-то сказать.
Она тихо засмеялась и погладила его по груди.
– Я так понимаю, мы сворачиваемся и уходим? Ведь у нас с драконами договор?
– Пока нет. Аракс ещё не решил. Завтра двинемся по плану, но с оглядкой. Это могут быть дружественные твари, а могут – и их враги. Драконы же, как мы, враждуют кланами, родами. Попытаемся вступить с ними в разговор. Если не получится, Воуран потом придёт собирать наши косточки.
Виарра хмыкнула, легла на него и обхватила ногами.
– Хорошо знать, когда твоя последняя ночь. Можно заняться тем, что на самом деле любишь.
– Пойдём постреляем из лука в огонёк свечи? – предложил он, гладя её бёдра.
– А пойдём! – она сделала вид, что встаёт, но он поймал её, опрокинул на тюфяк и прижал своим телом.
* * *
Чёрные горы выступали из невнятной темноты. Они не приближались, а будто уплывали вместе с горизонтом, делая плоскую, как тарелка, равнину мучительно бесконечной.
Боудар посмотрел под ноги и убедился, что не оставляет следов. Во сне он видел ясный след копыт за всадником. Рядом с ним стояла Атари, и вид у неё был потусторонний: глаза светили тёмно-синим из темноты капюшона, кобальтовый плащ медленно плыл волнами, как в воде, не давая увидеть очертаний фигуры. Она поймала его взгляд и сказала со смешком: