– Что? – Мина не сразу смогла перевести взгляд на Фаррела, понять, о чём он толкует. – А-а-а… Подростки…
Мейстари Фаррел держал в руках бутылочку из-под явника. Не из тех, что использует Совиная стража, а из-под обычной шипучки с небольшим количеством стимулятора.
– Такие продают в трактире на перекрёстке, – пояснил Морган, пряча улику в поясную сумку. – Поговорим с хозяином.
– Продажа явника несовершеннолетним запрещена, – неуверенно сказала Мина, возвращаясь к созерцанию Пустоты. Она не могла думать ни о чём другом.
Тьма трепетала и гулко дышала. Ветер со знакомым перезвоном трепал грозовое поле, словно театральный занавес. Особо сильные порывы отрывали лохмотья от Пустоты и гнали их в глубь города. Маленькие, невесомые, бесформенные, они быстро растворялись в воздухе.
– Стоит залатать прорехи в барьере. – Мейстари Фаррел также следил за поведением Пустоты.
Мина сразу заметила, что некоторые обрывки материи, подступающей к теневому Раттему, вели себя иначе, тянулись друг к другу, сливались в комки, будто имели собственную волю. Они легко обходили стены домов, находили щели и проулки, чтобы проникнуть на улицы города.
Мина опять раскрыла рот от изумления. Никогда прежде она не видела, как зарождаются иллюзии, от которых лучше держаться подальше. Словно почувствовав присутствие людей, Пустота выпятилась и выплюнула наружу крупный сгусток тёмной материи. Мелкие лохмотья грозовых туч, сорванные ветром, притянулись к кляксе, превратив её в животное со вздыбленной шерстью.
Стоило Мине подумать об этом, как комок задвигался, текуче приподнялся над землёй, вывернулся и выпустил подобие лап, становясь похожим на разъярённого кота. Казалось, всё происходит очень медленно, но на самом деле Мина успела сделать всего два вдоха.
– Перекати-морок! Фонарь! – крикнул мейстари Фаррел, выбивая Мину из оцепенения.
Он подскочил к Мине, оттеснил её от обрыва, заорал чуть ли не над ухом напарницы:
– Свети!
Мина моргнула, не понимая, почему начальник суетится и так грубо на неё наседает.
Морок кувыркнулся в воздухе, подхваченный порывом ветра, и зашипел, чёрные ворсинки на круглом тельце дрожали. Твари напоминали откормленных пиявок. Треск и щелчки неприятно отзывались у Мины под кожей, будто ледяной ужас колол изнутри, пронизывал каждую клеточку тела. Из головы вылетело всё, что она учила в Академии о порождениях Пустоты.