– Вам велели передать, – кладет на кровать пакет.
Заглядываю внутрь и округляю глаза.
Я просил Тасю положить мне синие спортивные шорты, чтобы было удобно ходить на перевязку. Она и положила шорты. Только не спортивные, а с пальмами, которые я по приколу купил на Кубе.
Вижу махровые носки, вместо обычных тонких, и… футболку.
Тоже с Кубы. С пальмами.
Достаю записку.
«Папачка, я все палажыла, как ты прасил. Паправляйся скарее. Люблюююю тебя».
Я набираю полную грудь воздуха и шумно выдыхаю.
– Все как я и просил… да…
Не заметив в пакете тапки, пишу СМС Тасе.
«Доча, а тапочки забыла?»
«Он в пакете лежит, – отвечает она. – На самом дне под полотенцем».
– Он? – хмурюсь я. И, пошарив рукой под полотенцем, достаю один тапок.
«Тась, а где второй тапок?»
«Так у тебя ж одна нога сейчас, – быстро строчит дочь. – Зачем тебе второй тапок?»
Судя по всему, Маша забила на то, чтобы собрать мне вещи.
И даже не проверила, что Тася положила в пакет…
Вспоминаю, как год назад лежал в московской больнице. Тогда жена каждую свободную минуту приходила ко мне в палату, сидела со мной, приносила домашнюю еду.
Понятное дело, что я на это сейчас даже не рассчитываю. Но не думал, что она до такой степени забьет на меня.
А может, ей не до пустяков, потому что у нее есть новое увлечение?
Или не новое?
Кто этот перец на «Мерене», который приезжал к ней с цветами? Она ведь так и не ответила на этот вопрос.
Она несколько часов назад пришла на работу, но так и не соизволила зайти ко мне. Стыдно смотреть мне в глаза, потому что я засек ее с другим? Скорее всего так и есть. Потому что вчера она сначала за сердце хваталась, когда узнала о моей измене, а потом выяснилось, что сама не лучше меня.
Отлично, Маша! Хорошая актриса!
Вот женщины! Сами втихую ходят налево и не парятся, а когда про измену мужа узнают, так сразу объявляют войну. И детей отберут, и на алименты подадут. Да что тут говорить, если даже в больницу вещи принести не могут.
Меня распирает от злости, мышцы становятся каменными.
– Готовы ехать в смотровую? – заглядывает в палату медсестра.
Через пять минут меня как инвалида везут по коридору на коляске.
«Кубинец, черт побери, – передергиваю скулами, оглядывая пляжную футболку и яркие шорты с пальмами. – Надо было еще махровые носки надеть для полного счастья».
Из одной из палат выходит Маша и, увидев меня, резко отворачивается.