Я теперь имел возможность рассмотреть отца Силуана. Он был уже весь белый от седины, белый как лунь. Так иногда говорят. Черты лица были правильные, нос прямой, только под глазами я заметил две бороздки-морщинки, которые странным образом шли от глаз вниз до средины щёк. Батюшка открыл глаза и сказал негромко, но уверенно и решительно: «Аминь». Как бы подводя итог своих молитв. Мы смотрели друг на друга – глаза в глаза. Прошло несколько секунд в молчании. Тишину нарушил вопрос старца:
– Как ты себя чувствуешь?
Я хотел ответить, но вместо этого вдохнул и медленно выдохнул. Я не смог выразить словами то состояние, в котором парил сейчас над землёй. Мне было так легко, что, наверное, стоило подпрыгнуть – и я бы полетел. Такая лёгкость во всём теле, а на сердце – тихая-тихая радость. Но тогда я не смог бы объяснить это состояние своими словами. Батюшка улыбнулся и сказал мне:
– Всё теперь у тебя будет хорошо, Серёжа. Господь тебя любит, Он тебя не оставит никогда в беде, только ты Его не оставляй. Завтра у нас в храме большой праздник – день Угодника Божьего святого Николая Чудотворца. Если сможешь, приходи: будет праздник, литургия, а после мы с тобой сможем ещё поговорить.
Дальше произошло то, чего я никак не мог ожидать. Батюшка встал и сделал шаг ко мне, взял мою голову двумя руками и поцеловал меня в макушку, а после этого перекрестил, собрав три пальца вместе. Когда кончики пальцев касались моей головы, он сказал невидимому Богу: «Господи, благослови раба Божьего Сергия!» После этих слов я ощутил, что состояние, в котором я пребывал в тот момент, будет теперь со мной всегда.
Непостижимо умом осознать и передать словами, как это произошло, но кто-то где-то поставил печать надо мной, где-то высоко-высоко над нами на грамоте поставил свою печать с надписью: ПОМИЛОВАН! Глазами этого я не видел, но в сердце я точно знал – я помилован. В моей голове мгновенно возникли десятки вопросов к батюшке после такого чудесного явления в моей жизни. Но когда я хотел задать первый из них, я осёкся. Батюшка облокотился на мою руку, и мы медленно вышли из комнаты в притвор. Сейчас рядом со мной шёл старенький и очень уставший дедушка. Он медленно и тяжело дышал. Как будто он носил только что нечто большое и тяжёлое. Как быстро он переменился! Теперь я на него смотрел с состраданием и думал, как ему помочь, чем ему помочь. Так хотелось сделать для него тоже что-то очень хорошее, важное, доброе.