– Ну а кто нас там в лицо знает-то, кроме самого лорда? Да и с ним я последний раз года три назад встречался, а ты, небось, ещё раньше.
– Зато меня наверняка стража запомнила, – возразила девушка, – я двоих убила, когда мы с Алисией из замка удирали.
– Вот как?
– А ты что же, представлял, что мы оттуда выбрались, глазками похлопав? – усмехнулась она.
– Вот видишь, в город нам соваться опять-таки не стоит, – проговорил Виго. – А ты, Ми, пожалуйста, надень завтра платье, так ты меньше внимания к себе привлекаешь, а здесь оно нам ни к чему.
– А как я на лошади поеду, не думаю, что такой наряд для верховой езды подойдёт.
– Ну, некоторые дамы так иногда делают, значит, и у тебя получится!
– У меня ни седло, ни ноги для этого не приспособлены, так что, если я упаду, виноват будешь ты!
Всё же Милиссе назавтра удалось успешно справиться со своим облачением, и друзья благополучно миновали Трезор, а ещё через день пути они прибыли в мрачную Кенту.
– Мне три спальни и ужин на всех, да посытнее! – объявил Оскар, когда они вошли в таверну.
– Еда скоро будет, а вот комнат у меня только две осталось.
– Давай тогда, что есть! Этим, – он указал на своих спутников, – и одной хватит!
– Ну конечно! – недовольно буркнула Мия. – Опять!
– Я могу ещё тюфяк положить, – предложил хозяин, – если господин заплатит.
– Так уж и быть, неси, – согласился Стард, – сколько с меня за всё?
– Десять белых грифонов!
– А аридские возьмешь?
– Тогда четырнадцать!
– С чего это вдруг, они же равны по весу?
– Да наш правитель не очень жалует тамошнего лорда, говорит, что он напыщенный болван и самодур, – пояснил содержатель заведения, а «наёмники» в этот момент еле удержались от смеха, – короче, ваше приморское серебро мне тут сложно сбывать, поэтому и цена выше.
– Ладно, дам тебе золотой, а ты на сдачу поставишь мне какого-нибудь вина поприличней, – сказал Оскар, выкладывая монету, – а теперь пойдем, покажешь наши опочивальни!
Они поднялись. Северянин, заглянув в оба помещения, распорядился чтобы в одно из них положили матрас и, забрав спутников с собой в другое, наказал, чтобы их всех позвали к ужину.
– Вы посмотрите, какая наглость! – возмущенно твердил он, оставшись наедине с друзьями. – Я этого Бена Кентока в глаза не видывал, а он смеет обзывать меня болваном и самодуром!