– Нет, ты себя вел вполне достойно, – она подчеркнула последнее слово, – ввалился, напевая какую-то песенку, и сразу рухнул на свою подстилку.
– Спасибо за подробности.
– Ладно, ты приводи себя в порядок, а я внизу пока подожду, – сообщила илсази и вышла.
Вскоре за ней спустился и воевода. При помощи местного мальчишки он приготовил себе ужасающего вида напиток, употребив который, заявил, что чувствует себя лучше.
– Если наш хозяин будет спрашивать, скажи, что мы вернёмся к полудню, – бросил Виго подавальщику, когда они с Мией, перекусив, собрались покинуть таверну.
Вынырнув из тупика, в котором находилось заведение, они завернули за угол и, пройдя ещё немного, оказались возле небольшой покосившейся лачуги. На стук не открывали, и тогда иланец, убедившись, что никто не смотрит, попытался вышибить дверь.
Хлипкий засов сдался с первого же удара и с хрустом разломился. Непрошеные гости вошли внутрь: в грязном помещении было темно и сыро, всюду валялся какой-то хлам, в основном представлявший из себя расставленную под дырами в крыше посуду разного размера, от маленькой глиняной кружки до огромной дубовой бочки у входа; у дальней стены, где было посуше, на куче соломы спал и сам владелец жилища.
– Вставай! – потребовал Алексим и потряс пьяницу за плечо.
– Кто здесь? – пробормотал тот, отмахиваясь от назойливого посетителя. – Убирайся из моего дома, кто бы ты ни был!
– По-хорошему тебе говорю, вставай, поговорить надо! – настаивал воевода.
– А я сказал, ступай к Хезарису! – Ка повернулся на другой бок и свернулся калачиком.
– Ну, что ж с тобой делать? – вздохнул Виго и, подобрав с пола два разномастных ведра, обратился к подруге: – Посторожи его, я ненадолго.
Несколько раз посетив расположенный у перекрёстка колодец, он наполнил лохань, что стояла посреди комнаты попрошайки. Последнюю же порцию ключевой воды воевода приберёг для хозяина лачуги.
– А-а-а, холодно же! – прокричал тот, когда его облили. – За что?
– Чтобы ты, наконец, поднялся!
– Ах, это ты, злой наёмник! – сердито пробормотал Вилли, узнав своего обидчика, и, зарываясь глубже в мокрую солому, добавил: – А я всё равно спать буду!
– Ещё чего! – иланец, схватив Ка за шиворот, подтащил его к корыту и окунул туда с головой.
– Пусти! – попросил тот, вынырнув.
– А слушать меня будешь?