– Иду, малыш, иду, – сказала она вслух, уже вставая.
Смартфон остался на кухонном столе, экран медленно погас. Разговор был прерван, но ощущение, что в ее жизни появилось что-то живое и интересное, никуда не ушло.
В течение следующей недели переписка между Ингой и Сергеем продолжалась. Сначала всё было почти невинно – «Как день прошёл?», «Скучаешь по школе?», «А помнишь, как мы…». Но очень быстро тон изменился. Слово за слово, намёк за намёком, их разговор всё больше напоминал флирт – лёгкий, почти невинный, но с подтекстом, который оба прекрасно считывали.
Сергей писал вечером, когда, по его словам, «в доме стихает шум». Инга отвечала почти ночью, урывками, когда сын засыпал, когда Игорь занимался своими делами или смотрел телевизор. Она не думала заранее, что напишет. Всё выходило само собой – словно это говорила та самая девочка с выпускного, с причудливыми причёсками в голубом платье по той моде.
– Ты вообще не изменилась, знаешь? – однажды написал Сергей. – Всё такая же, с невероятным светом в глазах.
– Это фильтры в телефоне, – пошутила Инга. – На самом деле я злая, уставшая и с мешками под глазами.
– Да-да. Я тоже женат, двое детей, но иногда, когда вижу твои сообщения, ловлю себя на том, что просто улыбаюсь. Это глупо?
Вот тогда Инга и узнала, что он женат. Это почему-то сбило дыхание. Она долго смотрела на экран, не отвечая. Внутри закололо что-то острое.
Женат. Значит, всё так же, как у меня.
Но он продолжал писать. И не просто так он писал, Сергей тянул за ниточки. Те самые, которых она даже не осознавала в себе. Он вспоминал старые взгляды, как держал её за руку на выпускном, как они сбегали с физкультуры и сидели за школой на скамейке, как делил с ней шоколадку, будто это всё – важнее любой клятвы, которую он дал в своей взрослой жизни.
– Ты была особенной. Всегда.
Инга читала это, и в ней снова просыпалось то странное, мучительное тепло, с которым невозможно было справиться. Она знала, что за этим не будет ничего, и всё же отвечала. Не потому что верила, что что-то будет. Потому что хотелось почувствовать себя той милой и семнадцатилетней. Хоть что-то, что живее, чем нынешняя ее версия.
***
Инга металась.
Каждый день начинался с привычной рутины – завтрак, малыш, уборка, магазин, ужин. Но внутри неё теперь жили две реальности. Одна – её настоящая: дом, забота, муж, ребёнок. А вторая – тонкая, почти иллюзорная, но такая притягательная, где всё сводилось к одной вещи: переписка с Сергеем.