О судьбе самой дочери тоже ходило немало слухов. Кто-то говорит, что дочь живет в ближайшем городе, а кто-то – что она умерла давным-давно, еще во время французского нашествия, сразу после побега с офицером и поэтому старой графине вечно не вымолить у нее прощения.
– Пр-р-р-р! – произнес кучер, и Олег, оставив свои мысли, вернулся к происходящему вокруг.
– А ну пошла! – ударил хлыстом кучер, но лошадь не слушалась и начала кружить бричку на месте. – Этого только не хватало, – перекрестился кучер, – говорил я вам, барин, не надо ехать этой дорогой, вброд спокойней оно как-то.
– Ты за узду ее, Герасим, – посоветовал Олег, – а ну, дай сюда поводья.
Герасим покосился в сторону дома и, быстро спрыгнув с облучка, схватил лошадь под уздцы и потащил ее что было силы прочь от нехорошего места.
Через сотню шагов лошадь пришла в себя, и Герасим, запрыгнув назад, ударил во всю прыть:
– Пошла!
Олег оглянулся в сторону дома, но ничего и никого не увидел:
– Сказки все это.
– Днем-то, поди, она не явится, – успокоил сам себя Герасим, – а назад точно вброд надо ехать.
– Как я скажу, так и поедешь, – урезонил его Олег.
Герасим молча перекрестился и еще шибче погнал бричку вперед.
К четырем часам Олег добрался до села, где находилось имение полковника Затолокина.
Герасим, лихо пролетев по центральной улице, словно ветер залетел в распахнутые ворота и, обогнув большую центральную клумбу, плавно остановил бричку прямо напротив входа в главный дом.
Вокруг засуетились дворовые девки, и спустя пару минут на крыльце появился хозяин дома. Пожилой, но довольно крепкий внешне господин, с пышными бакенбардами и седыми курчавыми волосами. Он поправил мундир и, пригладив усы, спустился навстречу дорогому гостю.
– Дмитрий Данилович, – поприветствовал его Олег, спускаясь с подножки брички. Он снял перчатки и небрежно бросил их в цилиндр, приветствуя хозяина. – По такому случаю я не мог не ответить на ваше приглашение, любезный Дмитрий Данилович.
Подбежавшая прислуга забрала у Олега цилиндр и буковую трость, и хозяин заключил дорогого гостя в крепкие объятья.
– Олег Владимирович, голубчик, рад видеть вас в добром здравии. А то, слышали, вам наша погода уж сильно докучает с непривычки. У нас, сами видите, не Париж, да и французский язык в нашей глуши не жалуют.
– Полно вам, Дмитрий Данилович, ваше имение по красоте и убранству даст фору самому Версалю, – польстил хозяину Олег.