Голоском, что слаще флейты:
"Мил-друг, – спрашивает,– чей ты?
Перевязан отчего?"
Тот в ответ: "Да я – того,
Ну, вчерась, в хмельном застолье
Невзначай упал в подполье.
До мозгов башку расшиб -
Аж чуть было не погиб!"
А царевна изловчилась,
За повязку ухватилась
И ее с Ивашки – дёрг!-
Сорвала, придя в восторг:
"Вот судьба моя и друг мой!
Вот он, будущий супруг мой!
А печать на лбу – мой знак -
Скажет всем, что это так!
Я уж с самого начала
Перстень мой ему вручала,
И теперь вручаю вновь!
С ним и всю мою любовь!"
Тут, подкравшись черепашкой
К дочке, обнятой Ивашкой,
Возмутился царь-отец:
"Да какой он удалец!
Может быть, твое сердечко
И не врет ни на словечко,
Но глаза твои, хоть плачь,
Врут, как пара сивых кляч!"
А Ивашка: "Коль позволишь,
Я за пять минут всего лишь
Изменюсь, мой государь!"-
"Изменись!"– дозволил царь.
И ликующий Ивашка
Подлетел к дверям, как пташка,
И с дворцового крыльца
Да при всех гостях дворца
Свистнул посвистом зверинным,
Крикнул покриком старинным:
Э-ге-ге-ге-ге-ге-гей!-
И воскликнул позвончей:
"Эй ты, Сивка, эй ты, Бурка,
Эй ты, вещая каурка!
Ну-ка, стань передо мной,
Словно лист перед травой!"
Не успел он кликнуть вволю,
Глядь – по чистому по полю
Богатырский конь бежит
Так, что вся земля дрожит,
Веет грива, точно знамя,
Из ноздрей струится пламя,
Пыль столбом из-под копыт,
Так могучий и кипит!
Подлетел к Ивашке живо
И хвостом махнул игриво.
И Ивашка стал тотчас
Распрекрасней всех прекрас:
Так одет, умыт, причесан,
Словно заново отесан, -
Ну ни вздумать, ни сказать,
Ни пером по описать!
И едва лишь увидали,
Тут же все его признали.
Братья лишь признать его
Не спешат (бог весть с чего),
А глаза вовсю таращат,
Точно бесы в ад их тащат.
Царь тут обнял молодых
И сказал, целуя их:
"Дай вам бог добра и счастья
И сердечного участья!
Я Ивашке дочь мою
И полцарства отдаю!
Не откладывая дела,
Будем жить, как жизнь велела -
И веселеньким пирком
Да за свадебку мирком!"
Так на том и порешили
И ничуть не согрешили
Ни в деянье, ни в душе!
И, как свадебный уже,
Пир взыгрался нараспашку,
Чтя царевну да Ивашку!
Я там был, мед-пиво пил
Да не рот – усы смочил.
АЛЁНУШКА
Мне, когда начался свет,
Было от роду сто лет;
Батя мой еще не брился;
Дед и вовсе не родился;
А из прочей всей родни
Жили бабушки одни!
Я в те дни потехи баской
Часто баловал их сказкой -
Той, которую не грех
И теперь сказать для всех