Я даже не услышала, как распахнулась дверь в спальню, и на пороге появилась мама, которая пришла с ночной смены.
– Олег? – слышу ее растерянный голос, но у меня нет сил даже повернуть голову. – Ты с ума сошел?
– Олечка, она сама меня позвала, – отчим соскакивает с меня, лихорадочно пряча свое хозяйство, испачканное моей кровью. – Это все она.
Он словно школьник пытается выкрутиться и свернуть вину за разбитое окно на соседа по парте.
– Леся, – я перевожу на маму глаза, в которых стоят слезы. – Как ты могла? Я тебя разве так воспитывала? Какая же ты дрянь! – она с каждым словом распаляется все сильнее и последние слова буквально выплевывает мне в лицо.
Ее взгляд полон осуждения. Я поднимаюсь и сажусь на кровати.
– Он изнасиловал меня, мама, – эти слова даются мне с трудом. – Сказал, что только и ждал, когда мне исполнится восемнадцать.
– Не ври мне! Олег никогда бы не позволил себе такого, – кричит мама, а отчим в это время ужом выскальзывает из комнаты. – Это ты! Все вы сейчас испорченные! Что писька зачесалась? Это все ваши интернеты!
Мама никогда не разговаривала со мной так, и слезы, наконец-то, водопадом льются из моих глаз. Я задыхаюсь от обиды и несправедливости.
– Мам, я не вру, – сквозь рыдания говорю я. – Он изнасиловал меня. Давай пойдем в полицию, в больницу. Пусть тебе там скажут, что я не вру.
– Ты еще больше хочешь опозориться? – всплескивает руками мать. – И нас опозорить? Дрянь!
Пощечина обжигает щеку, и я заледенела. Меня никто никогда не бил по лицу. Щемящая боль в груди сжимает сердце. За что? Почему она верит ему, а не мне?
– Убирайся! – зло говорит мать, указывая на дверь. – Чтобы мои глаза тебя не видели! Кому теперь ты будешь нужна порченная? Вон!
Я медленно поднимаюсь, бросаю взгляд на кровать, где словно рана зияет кровавый след того, что со мной произошло. Закусив губу, прохожу мимо матери и направляюсь в ванную. Становлюсь под холодные струи воды. Хочу смыть с себя весь этот ужас, но даже этого мне нельзя.
– Выходи сейчас же! – громкий стук в дверь и голос матери заставляют закрыть воду, быстро вытереть волосы, накинуть халат и выйти. – Наглости еще хватает душ тут принимать! – ее губы кривятся от брезгливости. – Значит так. Научилась раздвигать ноги, взрослая стала? Вот и живи теперь сама как хочешь. Мне стыдно, что у меня такая дочь.