Рельгар неодобрительно нахмурился, оглядел собравшихся придворных и толпившихся за спиной сына членов посольской миссии.
– Корона высоко ценит заслуги каждого из вас, – повысил голос король, – и наградит отличившихся, а пока отдыхайте. Вы потрудились на славу. А ты за мной, – кинул он сыну, поворачиваясь ко всем спиной.
Знакомый кабинет встретил легким запахом дыма и сушеных трав.
– «Как всегда?» – сдавленно спросил отец, стоило Арвэлу закрыть за собой дверь, в его глазах мелькнули алые огоньки гнева. – Так значит, тебя всегда убивают ядом?!
Арвэл опешил, почувствовав себя подростком, которого взрослые поймали на лжи.
– Решил скрыть? Паршивец! – его величество в гневе швырнул бумаги на стол и те разлетелись веером. Арвэл ощутил, как обида подкатывает к горлу. Он столько сделал, чтобы заключить этот договор…
– Ты следил за мной? – выдохнул он разочаровано.
– Что я упустил кроме отравления и голода? – в кабинет шагнул Харт, взглянул на младшего брата так, что тот понял – без полного отчета о поездке его живым отсюда не выпустят.
– Следил я, не он, – донеслось глухо из камина, затрещали дрова, полыхнуло, и огненный Арвэл наполовину высунулся из огня.
– Так мне не показалось, там, во дворце, был ты?! – потрясенно спросил Пятый, не в силах поверить, что удалось установить связь на столь дальнее расстояние.
Стихия самодовольно потянулась, положила голову на скрещенные руки, хитро прищурилась:
– Ты неплохо держался, сын огня, – пафос в голосе не вязался с фривольной позой огненного Арвэла, – я горжусь тобой, но в следующий раз просто дай ему в морду. Или подпали бороду, а лучше зад.
Рельгар мученически возвел взгляд к потолку.
– Ладно, здесь все понятно, – чужим голосом произнес Арвэл, старательно отводя взгляд от огненного себя, – но Харту ты бы не стал помогать. Кто? – он повернулся к старшему брату. – Паллар, да? – спросил, стараясь сдержать просящийся наружу гнев. – Как давно он работает на тебя?
Харт посмотрел на него, как на идиота, покачал головой.
– Он работает на страну.
– Ладно, – сдался Арвэл, понимая, что эти двое его переиграли на всех фронтах. – Только Цветтаре не говорите, – попросил, – не хочу, чтобы она чувствовала вину из-за меня.
Цветтара нашла его сама. Поймала, когда он шел по коридору, утащила в одну из гостиных, а там обняла, и он застыл, боясь пошевелиться, дабы не спугнуть. Сердце забилось, как сумасшедшее, голова поплыла от нахлынувших эмоций, и в тот момент он окончательно понял: плевать ему на огонь, на воду. Стихии не будут диктовать, кого любить, а кого ненавидеть. Это будет его выбор.