А по переночевании моем к обмалачиванию пересушенного хлеба поутру, 6 числа рано, а в котором часу не знаю, пришли того господина моего помянутой староста Григорьев и по наряду ево крестьяне Луппа Самуйлов, Родион Михаилов, Дмитрей Борисов и Прокофей Власов, с коими, выносив из овина снопы, молотили оные. Куда, пришед к нам после того въскоре, и сам господин наш вышеписанный, Павел Петрович Лвов, которой будучи тут при обмалачивании нами хлеба, говорил неоднократно из нас крестьянину Луппы Самуйлову, что он молотит лениво, а напоследок сказал ему, что по окончании молодьбы, он с ним Самуйловым зделается. Когда же окончили молодьбу, то тот господин мой послал старосту нарезать палок и принести их в овин для наказания Самуйлова.
Я же и другие товарищи мои, по уходе за тем старостою в лес, взяв метлы, начали сметать от зерна колос, следующей в мякину, будучи от овина взаду. А помещик в сие самое время сидел на вороху прежде обмолоченного хлеба впереди самаго овина, в каковое время крестьянин Самуйлов, отъделясь от нас, пошел с метлою, не знаемо нам зачем, к овину, пред которым господин мой был сидящим, оборотясь к нам лицем, и лиж [лишь] толко Самуйлов зашел взат господина нашего, въдруг услышили мы, что что-то стукнуло, почему я и товарищи, оборотясь к господину своему, увидели, что оный лежит с вороха, на котором он сидел, свалившимся наземь, а крестьянина Самуйлова бъющим ево обухом топора моего по плечам. И как скоро усмотрели, то туж минуту закричали ему так: «Что ты делаеш[ь], злодей?!» Но он на то отвечал: «Что нам тож будет!» – проговорив так: «Сем[ь] бет [бед] – один отъвет» – и бросился на нас с топором. Отчего пришед мы в ужас, побежали от овина проч[ь]; и, бежавши, попали навстречу шедшему к овину с палочъем старосте Григорьеву, которому о действии Самуйлова и объявили. Лиш[ь] толко успели сие зделать, увидели, что Самуйлов бежит к нам с топором в руках и, произносе скверно матерныя слова, кричит старосте, что он ему брюхо распустит. Почему староста и мы, отъбежав от него еще далее, съхватили в руки свои колья, что увидя он, Самуйлов, побежал от нас сам в поле, и мы, дабы не упустить его и чтоб он не ушел куда и не скрылся, побежали за ним.
Он, видя, что уйти от нас не может, оборотился и побежал в деревню нашу Вишенье, куда и мы за ним также бежали, не упуская ево из виду. Въбежавши он в деревню, бросил из рук своих топор, а мы, нагнав ево, схватили и связали ему руки назат и посадили под караул. Сами ж, пошед в овин, где остался господин наш, усмотрели, что оной лежит на земле мертвым, о чем тогда ж и объявили в деревни десяцкому.