Знакомство было без особой романтики или тайны. Долгие годы упорной подготовки и долгожданное поступление в престижный вуз. Никто не мог предположить, что в жизнь ворвутся события, призванные перевернуть её вверх тормашками, словно намекая, что всё то, чем я жила, мне не принадлежало.
Вадим со стороны казался сдержанным и невозмутимым, но его сильные загорелые руки выдавали волнение. Его пальцы сплелись в замок, а взгляд был холодным, немного исподлобья. Вадим работал в компании своего отца, и все понимали, что жизнь у парня устроена: папочка позаботится, чтобы ему было хорошо. Он готовил его в преемники: учил одеваться, держаться на людях, даже разговаривать. Учил всегда предохраняться и никогда не привязываться к случайным увлечениям. Что ж, в этот вечер даже он не мог всё предвидеть.
В то время я любила ходить с подругой в бар неподалёку от места, где мы учились, почти каждый вечер.
Вадим стоял у машины, дым его сигарет струился в воздухе вместе с запахом его парфюма. Во мне было достаточно алкоголя, чтобы притупить здравый смысл. Он увидел меня и пристально всматривался в моё лицо, продолжая курить. Этот дым отдавал горечью терпкого парфюма с апельсином, притупляя во мне оставшуюся способность сопротивляться порыву.
Он подошел. Я заглянула в его глаза, потом опустила взгляд на губы – тонкие и влажные, почувствовав, как он обхватил меня и сжал мои запястья. Моё бежевое пальто было распахнуто обратной стороной, и его ладони коснулись моих бёдер. Он водил по ним осторожно тёплыми руками. Чувствуя его дыхание, я не сопротивлялась, застыв на месте. Я продолжала смотреть на губы, и мне хотелось их разомкнуть.
Мои пальцы коснулись его лица и, осторожно спустившись по подбородку, дотронулись до языка. Ему понравилось, я ощутила его возбуждение. Он хотел зайти дальше, но, как только подобрался слишком близко, я остановила его, и провела языком по его щеке. Я ощутила небольшую щетину и сильный сладкий запах. Язык легонько скользил по его лицу ближе к вискам, за ухом, по скулам. Кончики носов слегка соприкоснулись. В его глазах читалось смятение и интерес одновременно, что ещё больше подначивало меня. Я положила один палец ему в рот, потом второй. Он был в замешательстве и будто немного даже сопротивлялся, но ему всё ещё нравилось. Наши губы наконец сомкнулись. Это не был лучший поцелуй в моей жизни, но мы оба наслаждались моментом. Я пыталась распробовать этого мужчину, и в этот вечер его старания были щедро приправлены ликёром. Я слышала каждый вздох, как стук барабанов перед битвой или ритуальный танец. Быстрый пульс играл в унисон, как аккомпанемент к этому действу. В собственной голове ты сама выносишь приговор своим желаниям: ты – автор своего падения, ты ему судья и ты же палач. Я так и не решилась пойти до конца.