20 лет теней - страница 13

Шрифт
Интервал


– Я не говорю, что кто-то хотел этого… но, может, что-то пошло не так…

– Дэвид, – раздражённо перебила его Эмма, – ты же сам только что говорил, что всё могли подстроить. Чего ты теперь… – А чего ты боишься? – резко перебила София. – Что кто-то вспомнит, как всё было на самом деле? – Хватит! – голос Джозефа прозвучал резко, властно, и сразу после этого наступила звенящая тишина. Он провёл рукой по лицу, будто стирая с него всё раздражение, и заговорил тише, но твёрдо:

– Мы возбуждены, напуганы. И говорим не те вещи, которые стоит говорить в таком состоянии. Сейчас не время искать виноватых. Сейчас – время подумать, как действовать дальше. Он оглядел каждого в комнате: – Идите по домам. Нужно выспаться. Нужно переварить всё это. А утром… мы соберёмся снова. Спокойно. И решим, с чего начать. Как добраться до истины. Никто не возразил. Все выглядели уставшими, опустошёнными. Безмолвно, один за другим, они начали подниматься с мест, направляясь к дверям. В этот момент в дверном проёме показались дети – Алекс, Эмили и Гарри. На их лицах застыло напряжение, в глазах – настороженность и тысяча вопросов. Алекс крепко сжимал рюкзак, словно это было единственное, что он мог контролировать. – Что происходит? – спросил он тихо. Все взрослые замерли. На миг никто не знал, что сказать. Потом Джозеф шагнул вперёд, с мягкой, усталой улыбкой: – Мы обязательно вам всё объясним.

Промолчал. – Но не сейчас. София подошла и положила руку на плечо сына. – Правда. Мы… просто должны кое-что вспомнить, разобраться. Потом мы всё расскажем. Обещаю. Алекс кивнул, хотя видно было, что он не удовлетворён. Ни один из них не был. За окнами шёл дождь. А в доме, где долгие годы царила тишина, просыпалось нечто забытое. Тени прошлого вновь шептали в углах. Прежде чем разойтись по домам, мужчины молча переглянулись – и, не сговариваясь, подошли к чучелу. Джозеф, Дэвид и Адам сняли его с шеста, избегая смотреть в пустое тряпичное лицо. Оно уже успело пропитаться влагой и стало ещё более зловещим. Молча, не произнеся ни слова, они отнесли чучело за дом, в самую тень деревьев, где начинался старый сад. Там, среди зарослей сирени, стоял полуразвалившийся сарай. Внутри пахло сыростью, плесенью и забытыми вещами. Они свернули верёвки, скомкали ткань и осторожно уложили чучело в самый дальний угол, за старыми ящиками и сломанным велосипедом. Закрыв дверь, Джозеф запер её на ржавый крючок. – Как будто этого не было, – пробормотал он, и трое мужчин ещё мгновение стояли в темноте, будто надеясь, что можно спрятать и тревогу, и прошлое – туда же, в глубину этого сарая. Дом снова погрузился в странное, тяжёлое молчание, как будто вместе с чучелом за порог вынесли и остатки обычной жизни. Джозеф закрыл за собой дверь, стряхнул с плеч капли моросящего дождя и медленно прошёл в зал. София сидела на диване, словно выжата изнутри, глаза уставились в одну точку. В её взгляде застыл тот же ужас, что и двадцать лет назад, – только теперь он был тише, глубже, взрослее. За столом сидел Алекс. Его локти опирались на край, пальцы сцеплены, спина прямая – но в лице читалась растерянность. Он не задавал вопросов, но в каждом взгляде слышалось: «Почему вы молчите? Что вы скрываете?» Джозеф остановился перед ним, на мгновение закрыл глаза и тихо заговорил: – Я знаю, ты ждёшь объяснений… – он вздохнул. – Но прошу тебя, не сейчас. Просто поверь: мы не сделали ничего… такого, о чём вы могли бы подумать. Алекс не ответил, только посмотрел на него чуть дольше, чем обычно, и лишь слегка кивнул. Он уже понял: что-то случилось. Что-то, что взрослые всё ещё не могут назвать вслух. София повернула голову, посмотрела на сына – в её взгляде была и боль, и гордость, и страх. – Пойди отдохни, милый, – тихо попросила она. – Всё, что ты хочешь знать… ты узнаешь. Но не сегодня. Алекс встал, медленно вышел из комнаты и, поднимаясь по лестнице, услышал, как Джозеф прошептал, почти себе: – Это вернулось. Алекс тихо удалился к себе в комнату, оставив родителей наедине с тяжёлой тишиной. Джозеф опустился в кресло рядом с Софией и тихо произнёс, почти шёпотом: – Подождём несколько дней, – сказал он, будто озвучивая общий, но ещё не до конца сформулированный план. – Если никто не объявится… если больше ничего не произойдёт… мы найдём способ с этим справиться. София кивнула, её глаза блестели от сдерживаемых слёз. – Мы не можем позволить этому разрушить нас вновь, – прошептала она. За окном снова начался дождь, будто небеса разделяли их тревогу, и это была всего лишь первая ночь в долгой борьбе с тенями прошлого. Джозеф медленно открыл ящик стола и достал ту самую пожелтевшую фотографию. Долгое время он просто смотрел на неё, словно пытаясь увидеть что-то, что раньше ускользало от глаз. Затем, тяжело вздохнув, тихо произнёс: – Ты всегда была чужой в нашей компании… Но теперь прошлое требует ответа. И нам придётся взглянуть правде в глаза. Он снова положил фото в ящик, словно откладывая тяжелое решение на потом, но в его глазах уже горела решимость.