– За дружбу, которую не сломали годы, – произнёс он, глядя в декоративный огонь камина.
– И за то, что мы всё ещё вместе, – добавила Эмма, но как-то неуверенно.
На секунду повисло молчание. Дэвид взглянул на Джозефа, словно хотел что-то сказать, но промолчал. Лишь Адам быстро сменил тему, спросив о планах на осень.
Тогда это казалось просто неловкой паузой. Теперь – как предупреждение. Все отпили по глотку, но глаза некоторых говорили другое. Джозеф смотрел в экран телефона, время от времени проводя пальцем по экрану – будто ждал ответа, которого не приходило. Дэвид внезапно напрягся, его взгляд застыл на окне – там, в тени сада, ему показалось, мелькнула чья-то фигура, но через секунду всё снова было тихо. А Оливия не сводила взгляда с кольца на своём безымянном пальце. Она нервно сжимала его, будто вспоминала клятвы, данные когда-то – или нарушенные. София обвела их взглядом – и вновь ощутила то странное, подспудное чувство, будто в комнате кто-то прячется в чужой коже. Всё было как всегда… и в то же время – совсем не так.
Когда ужин подошёл к концу, а тарелки опустели, разговоры стали рассеянными, словно все чувствовали: пора расходиться. Эмма, потягивая чай, первой нарушила молчание: – У нас в клинике на следующей неделе открывается новое отделение. Всё идёт с опозданием, как всегда… – Она устало улыбнулась. – Но, похоже, наконец-то справимся. Эмма работала педиатром – чуткой и внимательной, она давно умела скрывать свои собственные страхи за профессиональной сдержанностью. Только Дэвид знал, сколько раз она просыпалась по ночам в холодном поту, не в силах отделить тревожные сны от воспоминаний. – У нас в агентстве тоже не легче, – вмешался Адам, вытаскивая телефон из внутреннего кармана. – Слились с крупным подрядчиком, теперь по ночам сижу над презентациями. Рекламный бизнес, как всегда, пожирает время. Он работал в сфере маркетинга, но в последнее время был каким-то нервным – слишком резким, слишком тихим, слишком рассеянным. София тем временем уже стояла у входной двери вместе с Джозефом, провожая гостей. Она крепко обняла Эмму, коснулась плеча Дэвида, кивнула Адаму. Когда настал черёд Оливии, объятие было вежливым, почти формальным. – Спасибо, что пришли, – сказала София, стараясь не выдать внутреннего напряжения. – Конечно. Мы ведь… друзья, – сухо ответила Оливия. Джозеф в это время обронил за спиной тихое «до встречи», и его голос прозвучал так, будто он говорил не об обычной встрече – а о чём-то неизбежном. Всё выглядело, как окончание обычного вечера… и всё же в воздухе чувствовалось беспокойство, словно за этой дверью осталось что-то невыраженное, неотпущенное. Что-то, что только ждало момента, чтобы вернуться. – Пап, у нас с ребятами идея… – начал Алекс, выходя в прихожую, где Джозеф застёгивал пуговицы на пиджаке. Тот устало покачал головой, не дожидаясь продолжения: – Обсудим завтра. Уже поздно. Пора спать. Алекс кивнул, но в его глазах уже горел огонёк неподдельного интереса. Позади него Гарри и Эмили переглянулись – мгновение, полное немого согласия. Они не скажут ничего сегодня. Но тайна, спрятанная на страницах старого дневника, уже начала распутывать свои нити. То, что для взрослых было давно похоронено, для них – только начиналось. – Спасибо за приглашение, – сказал Адам, поправляя воротник. – Вечер удался.