Но, поразмыслив после ухода унтердепута, Бейда решил доложить полученную информацию Фулеру. Кто, этот член, не имеющий легитимности? А вдруг, это особо приближенный? Как поступит Фулер, узнав это? И ещё. Унтердепут сказал «нашего пищеблока». Не хочет ли он занять моё место? Нет. Надо идти и доложить.
Придя в Рельсканцелярию, Бейда доложил. Оберстгрупендепут Эльга! Я, по срочному делу к Фулеру.
У всех срочное дело. Ответила Эльга. Ближайшая дата приёма – осень.
Я бы подождал. Но, дело не терпит отлагательства. Унтердепут Бздежинский раскрыл неприятный секрет Высокой Комиссии.
И, какой секрет? Спросила Эльга.
Вам расскажу, как начальнику. Унтердепут выяснил, что один из членов Высокой Комиссии, а значит вся Комиссия, не имеет легальности.
Как! Изумилась Эльга. Кто это? Спросила начальник Рельсканцелярии.
Этого я пока не знаю, но, унтердепут раскрыл секретный шифр, по которому можно узнать, кто это.
Пойду доложу. Сказала Эльга, и вошла в кабинет Фулера. Через минуту она вышла и спросила, а какой секретный код?
Бейда достал сложенный в четверо листок бумаги на котором была указана ссылка, а также вопросы с ответами для получения шифра.
Через некоторое время, в кабинете у Фулера собрался политсовет концерна. Просмотрев видеоролик, и высчитав секретный код, Эльга доложила ситуацию. Сообщив предварительно, что отец Иларион не может прийти, так как замаливает грехи.
А, что он сделал? Спросил Фулер.
Я, его вчера после вечеринки у хера Бейды, еле довела до номера. Сообщила Эльга. Он всю дорогу пел. В репертуаре были и «Smoke On the Water», и «Таганка», и «Валенки», а уже в кровати святой отец затянул на манер песни про Варяг.
На отвёрточную сборку. Ура. Все вперёд!
Наверх для последнего боя!
Наш гордый концерн не сдаётся врагу
Мой Фулер…
Дальше было не понять. И, тут же продолжила свою речь.
Я, считаю, начала Эльга. Необходимо провести экспертизу цифр кода, чтобы уточнить и понять смысл шифра. И, так. Первая цифра – это один. Вторая цифра – это восемь. Третья цифра – это шесть. Ну, и последняя – это снова один. Получается 1861. Чтобы это значило? Все задумались.
Блятььь! Это же год, в котором на Руси отменили крепостное право!
Воскликнул Фулер.
И, что это нам даст? спросила Эльга.
Как что? Кто, право отменил-то? Александр II. С него и спрос! Вот, где ответ! Здраво, по-обычному – свалить всю ответственность на другого, сделал свой вывод Фулер.