А в один из зимних вечеров был приглашён на литературное объединение «Цна» при печатном издании. Мать запрягла лошадь и, усадив малолетнего литератора в сани, повезла меня за десяток километров к «Парнасу местного разлива», на вершине которого я и был распят доморощенными критиками.
Так, с комплексом литературной неполноценности я дошагал до старших классов, подвизаясь на сочинительстве школьных гимнов и посвящениях по случаю классных «капустников». Порой был зван на встречи с областными поэтами в ту же редакцию, но детский пыл уже остыл перед грядущим взрослением и выбором будущей дороги жизни.
Уяснив, что судьбу человека предопределяют журналисты, я больше не сомневался в выборе профессии. Увильнув от комсомольского набора в местное профессионально-техническое училище, каким-то чудом получив на руки школьный аттестат с твёрдой среднестатистической «четвёркой» и имея перед глазами негасимый пример Ленина, Ломоносова и Горького в одном флаконе, я отправился на поиски «своих университетов». И сейчас не могу сказать, чем меня не устраивала Москва и Рязань. Я двинул на восток!
Саранск был пыльным и захолустным в 70-е. В Пензе не было университета, а лишь институт. Вот ведь! Куйбышев принял меня в свои объятья, обещая в будущем и телевидение, и радио, и газеты. Да вот оказия: не было в университете в ту пору факультета журналистики, а лишь русская филология манила меня неведомой транскрипцией на предстоящие вступительные экзамены.
Если бы не кончились деньги на дорогу, я бы доехал до Караганды. Пришлось осесть в славном городе на Волге…
Вспомнились и ранние забавы сочинительства, когда я в очередной раз записался в студенческий литературный кружок. Но первое же чтение стихотворения «Детство», словно гильотина отрубила мои дальнейшие помыслы о писательском старательстве:
– Оно осталось ждать в саду.
Бродила золотая осень,
Стекал закат с высоких сосен
Слезами в тёмную траву.
Оно осталось ждать, но мне
Не возвратиться к детству снова.
Виновный, не сдержавший слова,
Стою в звенящей тишине…
В чём только не обвинили меня мои друзья-сокурсники. Все немыслимые эпитеты от жестокости до упадничества прозвучали в мой адрес. И я молча прикрыл за собой поэтическую дверцу. На сорок лет.
Случались по-прежнему экспромты по случаю в виде стихотворных поздравлений со сцены по случаю праздников или семейные записки к дням рождения родных и близких. Учитывая, что для дочери я был в звании Волшебника, соответственно, для неё в большей степени и писались незамысловатые стихотворные строки. А чуть позже, мы уже с внуком упражнялись в стихотворчестве и даже умудрились написать несколько совместных стихов.