Ворона гордо по небу парила,
Когда однажды, на свою беду,
Увидела как Лебедь белокрылый
Скользил неторопливо по пруду.
Два ангельских крыла, изгибы шеи
Пленяли и захватывали дух.
Что может быть прекрасней и нежнее,
Чем мягкий лёгкий лебединый пух.
С ним в разговор завистница вступает:
– Счастливее тебя, наверно, нет?
– Я счастлив был до встречи с Попугаем, —
Уныло Лебедь говорил в ответ.
– Он сине-красно-розово-зелёный,
Умеет говорить и даже петь.
Могу я рассказать тебе, Ворона,
Где можно это диво лицезреть.
От встречи с Попугаем, чудо птицей,
Кружилась у вещуньи голова.
И как она могла не удивиться,
Услышав очень горькие слова:
– Я счастлив был, но как-то в зоопарке,
Его, увидев, потерял покой.
Утратил речь, и ты не сможешь каркать,
Когда Павлин предстанет пред тобой.
Я сам своим очам не мог поверить,
Что это наяву, а не во сне.
Таких волшебных разноцветных перьев
Ещё не доводилось видеть мне.
Отправилась Ворона к зоосаду,
Кружилась в изумлении над ним.
Глядела, как в вольере за оградой,
Хвост распуская, шествует Павлин.
Сев рядом с ним и опуская крылья,
Красавчику задала свой вопрос:
– Наверно нету птиц тебя счастливей?
Павлин вздохнул, не сдерживая слёз.
– Не знаешь ты, Ворона, ужас плена.
Кому нужна такая красота,
Когда вокруг толпа аборигенов
Стремится вырвать перья из хвоста?
– Он помолчав, добавил с удивленьем,
– Как можно вольно по небу летать,
Завидуя на краски оперенья,
И счастья своего не понимать.