Турция Яшу оглушила и ослепила. В Турции было – всё. Буквально, всё. Никакого социализма не было и в помине, а капитализм был так хорош, что Яша чувствовал себя обманутым и обкраденным с детства. Турецкая сторона принимала Яшу «согласно законов восточного гостеприимства». Яшу поселили в пятизвездочном отеле в Старом городе, и он не мог прийти в себя, и не решался сесть на приветливо пододвинутое к столику полукресло, не знал, какими полотенцами пользоваться, сколько давать на чай, и первые полдня просидел на балкончике, глядя на залив и Босфорский мост. А дальше его закружили, обольстили, словно вывалили перед ним содержимое ларца с драгоценностями, и Яша, открыв рот, ходил по цехам фабрик, по складам, магазинам, бутикам, ресторанам, и не понимал одного – как же он жил до сегодняшнего дня в этой серой, унылой, угрюмой, нищей стране? Почему в СССР не было даже миллионной части этого великолепия, зачем нужны эти искусственные гвоздики и шествия с портретами вождей, когда можно жить вот так – ярко, крикливо, шумно, и – свободно. Разговаривать с Москвой можно было из номера, и Яша, приняв ванну с умопомрачительными ароматами, лежал на кровати, лениво щелкая выключателем бра, смотрел в окно на купол мечети и ждал, когда Зина возьмет трубку. Зина говорила с ним осторожно, лавируя между личным и деловым, предостерегала от ошибочных действий и, в конце концов, в который раз уже убедившись, что Яша личность исключительно творческая, а не деловая, вызвала на помощь Бориса. Тем же вечером Яша с Борисом сидели в ресторанчике на берегу бухты, и говорили – обо всем.
– Я не могу понять, – Яша водил пальцем по краю бокала, – получается, что мы, в СССР, все были обмануты? Чем мы были заняты, чем?
– Ты помнишь свои пластилиновые кирпичики? – Борис откинулся в кресле, – зачем ты их делал?
– Ну… вспомнил! Конечно, помню. Из них можно было построить все, что угодно. И дворец, и дот.
– Так и люди. Это те же кирпичи. Важно одно – кто архитектор, кто строитель. Из нас построили солдатиков, рабочих, механических человечков. Мы все должны были быть одинаковыми, равными – попробуй, построй что-то из кирпичей, разных по размеру. Что было важно в СССР?
– Что?
– Не высовываться. Быть таким, как все. Стандарт! Архитектор лепил кирпичики, ему не нужны были кубики, или шарики. И вот, вылепили. Под песни. Сейчас все кирпичики брошены, а сами они ничего делать не умеют…