– Миллион чего? – засмеялся директор, в стране тогда поперла страшная инфляция.
– Миллион долларов, – вздохнула Наталья. – Дайте денег…
Откуда, с какого потолка она придумала этот миллион? Шеф не понял. В другое время старый директор просто выгнал бы ее из своего кабинета, но теперь все было по-другому. У него по заводу как у себя дома прохаживались бандиты в малиновых пиджаках, которые тоже себе нарисовали примерно тот же миллион долларов и мысленно его уже делили. Директор в их компании был лишний, лишних директоров в те времена отстреливали, как зайчиков. Поэтому он не стал выгонять отчаянную бухгалтершу, а позвонил своим знакомым, и пара из них согласилась немножко скинуться на новую фирму.
Наталья выставила только одно условие, у нее всегда было только одно.
– Я должна быть директором и совладельцем. Двадцать пять процентов акций – мои.
– Почему двадцать пять? – пошевелил усами старый шеф.
– Вы, двое ваших друзей и я, вместе нас четверо, одна четвертая моя.
Предложение Натальи было логичным и справедливым, но вы же знаете этих директоров… Они считают, что работать на них – святая обязанность всех христиан, и чем меньше гонорар, тем лучше для спасения души. А этот старый шеф вдруг согласился на предложение Натальи с неожиданной легкостью. Когда люди делят живые деньги, они частенько бывают жадными, но когда они делят воздушный гипотетический миллион, тогда становятся заметно щедрее.
Вот так Наталья получила деньги на бизнес, должность и акции. Со временем она выкупила еще часть долей, так что теперь контрольный пакет был у нее.
Эту историю про миллион долларов через три года знали все, кто имел дело с «Глобал Металл». Она гуляла из уст в уста, передавалась клиентами как легенда, так что Ахмет и Анжела тоже слышали про тот первый миллион.
– Простите, – не удержалась Анжела. – Я всегда хотела спросить… Вы заработали тот первый миллион, как обещали? Вы уложились в срок?
В ответ Наталья только кивнула. Для нее было естественно выполнять обязательства. Коварство, склонность к пустым обещаниям и похвальба – это все были не ее болезни, она этих вещей не знала, поэтому и не могла понять, от чего так беспокоится Ахмет.
Как и предполагалось, после еды он начал добреть, они с Анжелой неспешно попивали кофе и страшно радовались, что наконец-то в этом городе они нашли местечко, где варят настоящий кофе. Они наслаждались этой чашечкой кофе, как будто ничего важнее не было, и взгляд у Ахмета снова был слегка рассеянный и спокойный, как будто и не было у него никакой фабрики. Как человек восточный, турок, он умел переключаться на приятные мелочи и наслаждаться моментом, у Натальи такого таланта не было. Она не могла получать удовольствие ни от чего, кроме работы. И получалось, что она живет как загнанная лошадь – устает бежать, но все равно бежит, потому что боится остановиться. Как будто ее пристрелят, если она хотя бы раз уйдет в полноценный отпуск.