Промежутка между ночью и утром не было. Память избавилась от промежутка.
Если я буду помнить, как исполнял каждый свой заказ – то просто свихнусь. Забывал, стирал и никогда – вспоминал.
– Я вернулась! – голос Жасмин проник внутрь, под кожу.
– Тебе повезло.
Когда она села, я бросил ее сумку с вещами назад, а руки вернул на исходную позицию. Отпустить Жасмин полностью не мог – рядом с ней было не по себе. Так и веяло тайнами, писанными кровью.
А когда схватился за руль, вдалеке увидел одинокую фигурку. Она стояла в метрах пяти.
Диана. Жена Шаха.
Это был удар под дых.
Мы не виделись пять лет. С тех пор, как я сел из-за нее в тюрьму.
– Сиди тихо, – я глянул на Жасмин, – скоро вернусь.
Тонкая рука сжалась на моем запястье. Я обернулся.
– Не ходи, – попросила она.
– Что?
– Ты сидел из-за нее. Не ходи.
Жасмин знала непозволительно много.
«Монарх» научил ее многому. Подготовил профессионально.
– Вижу, что моя жизнь у тебя на ладони. Что я любил ее – ты тоже знаешь?
Жасмин отшатнулась. Выражение ее лица сменила горечь.
Не ревность.
Просто горечь.
Жасмин, конечно, не умела ревновать.
Я выбрался из машины и кивнул Диане в знак приветствия.
– Ты здесь одна? Совсем не изменилась.
Диана до сих пор чувствует себя виновной в моем заключении, я понял это по разговору. Хотя это были наши с Шахом разборки, и ее они не касались.
Скоро подъехал и сам Эмин. Я пробовал понять, замешан ли он в делах с Жасмин, но держался он нейтрально. Эмин, ревнивый идиот, быстро увел Диану, но превосходства в его глазах я не заметил.
Я задумчиво потер подбородок.
Шаху море по колено: он же и против мира пойдет, если это заденет его интересы, но опускаться до девчонки Эмин не станет. Жасмин – не его рук дело, как я и предполагал.
Я вернулся к машине и открыл пассажирскую дверь.
Хотел убедиться, что Жасмин не сбежала. Что она ждет меня, наблюдает… возможно, ненавидит.
– Заждалась, красавица?
Я улыбнулся.
Она – нет. Видно, что ее мучали вопросы.
– Тебе смешно? – Жасмин вскинула брови, – я сижу в наручниках как преступница и жду, пока ты наболтаешься с ней! И как, приятно?
Я бросил взгляд в сторону: Шах с женой уходили прочь. Мне здесь больше делать нечего.
– Что – приятно? – я не понял.
– Болтать с той, которая усадила тебя за решетку! На пять лет!
Жасмин вспыхнула.
Моя тюрьма не давала ей покоя, и я понимал, в чем дело.