– Иди сюда.
– Что?
Эмин вытянул руку. Я тут же представила, как положу голову ему на плечо и тихонько так, тихо зарыдаю.
Это даже выглядело жалко. Эмин Шах, враг моего бывшего любовника предлагал поплакаться ему в жилетку, вроде ему не все равно.
– Эмин, я благодарна тебе за все. Однако жалость мне не нужна, – тихо, но отчетливо.
Максимум, с кем вместе я буду плакать, так это с одиночеством.
Шах опустил протянутую руку, но посмотрел на меня иначе, под другим углом. Будто он ожидал совсем другого, например: слабости, слез, жалкости.
Эмин привык к Диане. В детстве по дружбе она часто плакала, не удивлюсь, если и сейчас она не изменилась.
– Просто плачь больше. Не держи в себе – сделаешь только хуже. Выноси детей здоровыми, хотя бы одного.
Эмин умел поддерживать.
Я кивнула, а когда мужчина пошел на выход, то крикнула в спину:
– Давид убил мою семью.
– Поэтому ты с ним разделалась?
– Я не хотела его смерти. Все вышло случайно.
Эмин внимательно оглядел меня, сухо кивнул и ушел.
Я успокаивающе погладила живот, оставшись в квартире совсем одна. Одна с двумя напоминаниями о Давиде.
Давид
– Я ее нашел.
– Не прошло и года. И где она?
– В Волгограде. Ее Эмин покрывает.
Вадим тихо присвистнул.
– Только на кой черт оно тебе надо, Давидо?
Я затянулся. Когда вижу ее, курить хочется больше. Потреблять, потреблять… скрыть свою ярость за едким дымом и присмирить внутреннего демона.
Есть разница между сигаретами и женщинами. Первое всегда будет при тебе, второе – непостоянное, неясное, неизведанное.
То, что может убежать, скрыться. И искать придется целые месяцы. Столько я ее и искал.
Общее между ними тоже есть: это зависимость.
Я знал наверняка, что сигареты отравляют легкие, но про женщин такое отец не говорил. К такому не готовил, не учил.
А она отравить смогла.
– Узнаешь, Вадим. Видишь, как удобно быть для всех трупом?
– Чем удобно? Тем, что ты оставил меня одного разгребать это дерьмо?
Вадим усмехнулся в трубку и тоже закурил. Доменико заставляет нас нервничать.
– Можно дышать Шаху в спину, а он этого даже не почувствует.
– Ты осторожнее, Давид. У нас хватает проблем, понимаешь? Доменико ускользает из наших рук подобно песку. Я невероятно зол.
– Пусть ускользает. Мне бы сейчас до Жасмин добраться, но пока не могу.
– Пусть ускользает? Какого хрена, Давидо?