Пока Иван бегал в ближайший магазин, а Шимми с Шанелью готовили праздничный стол, Мила развлекала гостей телевизором. В принципе, трое богатырей уже знали о яблочно-тарелочной модификации телевизора, а потому удивились говорящей коробке, но не особо. Во всяком случае, не настолько, насколько того хотелось Миле. Лягушка, души не чаявшая в телеящике, решила усилить впечатление и разок колдонула.
Когда Иван вернулся из магазина, вся честная компания в полном составе встретила его около дома. Как выяснилось, Мила создала эффект присутствия к телевизору. Поначалу всё шло неплохо: на экране у берега, заросшего соснами, плескалось море, а в комнате пахло солёным ветром и хвоей. Но потом Мила переключила канал и наткнулась на "Возвращение живых мертвецов"…
Воздух в доме очистился от запаха тухлятины только час спустя, но сидеть в комнате всё равно было невозможно. Стол накрыли под яблонями в саду, благо, дождя не предвиделось. Правда, атмосферу изредка портила зелёная будка, то и дело норовившая "стать под ветер", но все дружно решили, что это колдовство Милы не идёт ни в какое сравнение с тем, что осталось в доме, а потому перестали обращать на блуждающий сортир внимание.
Богатыри, у Святогора не пившие ничего, крепче чая, с неодобрением смотрели на Прошина, разливавшего по маленьким стаканчикам прозрачную жидкость. Ваня и Людвиг сумели промолчать, а Конан со всей врождённой киммерийской деликатностью осведомился:
– Иван, надеюсь, ты сейчас не споласкиваешь посуду? А даже если и так, то в такие стаканчики только жлоб-евнух в кощеевом замке разливал.
– Конан, это не вода, – сказал Шимми, ранее уже попробовавший прозрачный напиток, а потому знавший ему настоящую цену. – Поверь, водку лучше пить не кувшинами.
– Шимми, с твоей комплекцией, может, и лучше, – хмыкнул варвар. – Иван, неси посуду побольше.
Прошин и Шимми переглянулись, но отказать гостям не позволил хозяйский долг. Вскоре Конан держал в руке литровый алюминиевый ковшик, Ваня – высокий стакан из-под миксера, а Людвигу пришлось довольствоваться обычным гранёным.
Конан подозрительно понюхал содержимое посудины:
– Странно пахнет. Вот кабы кто-то не упился и не опрокинул телегу с двумя бочками вина, и оные бочки, с превеликим трудом утащенные кем-то из монастыря, не разбил…