Но, с другой стороны, идеи Сашки не поддаются здравому смыслу. Боюсь представить, что придет ей в голову.
– Сашуль, я тебя очень прошу, дай мне самой разобраться?
– Не обещаю, но постараюсь учесть твое желание. Родителям-то расскажешь? – аккуратно спрашивает Саша, допив в одну моську бутылку вина (видимо, на нервной почве).
– Не-а. Попозже.
У нас хорошая, добрая мама, у меня неплохой отчим, который хоть и не стал мне родным отцом, но всегда поддерживал и пытался воспитывать как собственную дочь. Но они, как бы это выразиться… слишком правильные. У них всё должно быть как у порядочных людей. Свадьба, дети – только так и никак иначе.
Конечно, они не осудят, примут и меня, и внука. Но перед этим все нервы и мне съедят, и себе самим, причитая, охая, ахая и не представляя, как я вообще умудрилась так «облажаться». Нет уж, им я скажу только тогда, когда живот полезет на лоб. Вот как только его нельзя будет перепутать с перееданием – тогда и обрадую.
– Ну и правильно, – соглашается Сашка. – Меньше знают – крепче спят. Это, ты только не вздумай переживать. Тебе нельзя, ты сейчас несешь ответственность за моего племянника…
– …или племянницу, – улыбаюсь я.
– Не, – она кривится, – племянницу не хочу. В куклы с ней играть, в платья наряжать. Мне нужен пацан. Я его всему научу, что сама знаю. Как петарды делать, как машины угонять.
Она мечтательно хихикает.
Иногда я поражаюсь, как у наших родителей могла получиться Сашка. Не девушка – сплошная беда. Крови она им выпила по юношеству – целые литры. Правил для неё никогда не существовало, а запреты вызывали желание их нарушить. Сашка периодически влипала в неприятности: лазала по стройкам, дралась за школой.
А потом с абсолютно невинным лицом сидела перед родителями и ангельски кивала, когда она ругались.
– Теперь я ещё сильнее надеюсь, что это будет девочка, – качаю я головой, а про себя думаю: «Хотя буду рада любому малышу».
Решено.
Завтра встречусь с Игорем. Попытаюсь поговорить с ним по-взрослому, без эмоций. Неужели мы не придем к компромиссу?
***
По утрам мне всё тяжелее подниматься с кровати. Невероятное желание спать и спать, причем и в обед прикорнуть я тоже не прочь – все-таки беременный организм удивителен. Если учесть, что я всегда была неискоренимым жаворонком, то сонливость меня угнетает.