Последнее слово он сказал запоздало и с явным презрением, а безумная злость превратилась в столь же безумный смех.
– Ты попытался убить Принца теней, – вампир в пальто словно зачитывал перечень преступлений, в которых обвинялся безумный монстр.
– «Попытался»? Да вроде как убил, – достав черный кинжал и ковыряясь им в только что выпущенных когтях, надменно произнес Тревор.
– Мы добивались этого союза тысячу лет, а ты попытался все разрушить, – Михаэль бесчувственно напомнил, видимо, о чем-то важном, но Тревор всем видом показывал, что презирает их союз.
– Помнится, и тысячу лет назад я обещал убить их всех. Так и сказал: «Убью каждую гребаную тень и каждого ничтожного труса, что попытается подружиться с ними». А я вампир слова. Хотя откуда тебе знать. Сколько тебе лет? Сто? Или девяносто девять, о великий избранный?
Градус издевательства стремительно поднимался, и было понятно, что сейчас один из них умрет.
Все те, кто пришел позже, уже держались за оружие, но их глава, Михаэль, не собирался выходить из себя.
– За неповиновение ты осужден. Совет считает тебя настолько ничтожным, что ты даже не узнаешь своего наказания, когда я тебя доставлю, – обнажая меч, сказал он.
– Так ты все-таки надеешься выжить? Ах-ах, а я нашел тебе друга, такого же, как и ты, дурака. Взгляни на него, – указал на Райана Тревор, но Михаэль не собирался тратить на молодого человека и секунды своего времени. – Что, даже не посмотришь? Я забыл, тебе больше нравятся глупые смельчаки, как тот мальчишка. Обещаю, он умрет сразу же за тобой!..
Даже не договорив, Тревор метнулся вперед, выпуская всю животную ярость.
Райан с трудом понимал, чтó видел. Он чувствовал себя муравьем, что смотрел на схватку двух львов, и не осознавал происходящего. Каждое движение, каждый выпад были частью чего-то большего, чего-то запутанного и крайне обдуманного.
Тревор в первую очередь был ощутимо сильнее, и его мощные удары должны были сломить сразу же, моментально, безвозвратно. Михаэль каждый раз от них уходил, но отчего-то сам не атаковал. Быстрые движения завели его к стене, в которую со всей силы влетел Тревор. Поднялась пыль, но уже спустя секунду можно было разглядеть Михаэля, стоящего на коленях позади безумного соперника и с воздетым кверху клинком. Конец его обильно покрывала кровь, которую, не дав ей стечь к рукояти, Михаэль стряхнул резким движением руки.