В день рождения Райана у бабушки случился инфаркт. И рядом не было никого, чтобы помочь. А она, стойкая до мозга костей, до последнего эритроцита в крови, держалась.
– Все будет хорошо, сынок… – Она называла внука «сынок», но в ту минуту Райана бесило, что все твердят: «Все будет хорошо», а хорошо не было. – Сейчас выпью таблетки, и все будет хорошо…
В больнице парню объяснили, что настолько обширный инфаркт редко переживают.
– Она, видимо, кому-то сильно задолжала на небесах, раз так сильно не хочет туда, – с каменным лицом пошутил врач.
– Напротив, ей просто сильно должны на Земле, – не сдержавшись, передернул Райан.
Следующий год был не настолько страшным. Состояние бабушки было тяжелым, но стабильным, ее боли – постоянными, но уходящими, а тело готово было бороться. И не то чтобы из последних сил.
Они жили потихоньку, и в какой-то период ей стало намного легче. Райан привык к бабушкиному храпу, а ее состояние позволяло ему отлучаться на несколько часов после школы. Ее дом, ее улица, что была далеко от прежнего места жительства парня и от школы, напоминали деревню, и это было блаженством. Каждый день Райан перемещался из одного мира в другой без страха быть пойманным. Он жил двумя жизнями, и это было волшебно. Хотя – даже тремя. Жизнью в школе – в огромном цивилизованном мире; жизнью у бабушки – в старой доброй деревне; и жизнью после того, как все засыпáли, – персональной сказкой троих друзей: Райана, Эмми и Майкла.
Они собирались каждую ночь и делали всякие глупости и не только. Ребята приезжали к Райану, а Сальватор – водитель Майкла и по стечению обстоятельств замена старшему брату, которого не было, – всегда им помогал. И, конечно, у него всегда была куча вредной, но вкусной еды. Так прошел год – за учебой, едой и сном. А потом стало тяжело.
Просто бабушка Райана перестала храпеть. После инфаркта она походила на паровоз, но это успокаивало, означало, что она жива. Как же тяжело – не физически, а морально – чувствовать, что каждый день может стать для нее последним. Ты спишь, пусть снятся даже кошмары, и вдруг тебя словно окунают в холодную воду. Ты открываешь глаза, вскакиваешь и бежишь в ее комнату, потому что не слышишь ничего. Забегаешь к ней и различаешь то, что никогда бы не услышал, будь все хорошо, – едва слышное биение ее сердца. Тихий стук крови по венам. Тебе становится спокойно, но собственное сердце не успокаивается, оно стучит и стучит, и до утра уснуть не удается. Именно так себя чувствовал Райан.