– Да брось, у тебя был счастливый брак, сын учёный, доктор наук. Сколько лет уже прошло со смерти Зои?
– Четыре года почти. Время летит. Я часто о тебе думаю.
Марина откинулась на спинку стула, изучая его лицо.
– Ты о чём это?
– О том, что мы уже не дети. И что… – он улыбнулся, но в этот раз улыбка была нервной, что, может, нам не стоит терять время.
Она понимала, к чему он клонит. И хотя в его словах не было ничего неожиданного, внутри что-то сжалось.
– Петя, – осторожно начала она, – ты хороший человек, состоятельный, самодостаточный, предприимчивый, с тобой не скучно. И мне приятно, что мы снова общаемся. Но…
–Но?
– Но я не готова. Не сейчас.
Он кивнул, будто ожидал этого, но в уголках его глаз мелькнула тень разочарования.
– Потому что Роман? Неужели до сих пор он ещё что-то для тебя значит?
– Не только, – она опустила глаза, – просто… мне нужно время.
Он хотел что-то сказать, но вместо этого лишь протянул руку и накрыл её ладонь своей.
– Хорошо. Я подожду. Не знаю, сколько я смогу ждать, так как мне не тридцать и не пятьдесят. Как и тебе. И каждый год уже не похож на предыдущий. Мы можем путешествовать по миру на огромном круизном корабле, можем пожить на каком-нибудь курорте и поправить здоровье и нервы. Мне не хочется одному. С тобой, я знаю, будет интересно.
Марина не ответила. Но и не отняла руку. В принципе, Ильич был неплохой партией. Возможно, её последней партией. Это её и останавливало.
Она смотрела неотрывно чуть выше своего собеседника – на колонну, чтобы ла за его спиной. А Ильич как раз смотрел на неё, и взгляд его был слишком внимательным – будто он видел не только её лицо, но и все те мысли, что крутились у неё в голове.
– Ты знаешь, – сказала она, опуская бокал на стол, – я сейчас в довольно деликатной ситуации.
– С наследством? – уточнил он.
– Не только, – она убрала руки со стола и положила их на колени, выпрямив и без того прямую спину, – мои сыновья… Они не понимают, что я для них делаю.
Ильич нахмурился.
– А что ты для них делаешь?
– Защищаю, – её голос стал твёрже, – от правды, которая может им не понравиться.
Он откинулся на спинку стула, изучая её.
– Какая правда?
– Ты же знаешь, что Маруся …
– Говорили в то время, что она связалась с кем-то из партийной верхушки.
– Связалась? – Марина Витальевна усмехнулась, – она работала на них. И Дом на набережной, и дача – всё это не просто подарки за хорошую службу. Это отступные.