Тем временем, Танатос, все с той же насмешливой улыбкой спрятал
за спиной фламберг и двинулся обратно к трибуне.
- Думаю, никто не против, если четыре ученика, положенные нам по
праву призыва, все-таки отойдут к нам? – произнес Феникс, наконец
приходя в себя.
Никто из представителей других доменов не возражал. Эх, знать бы
еще хоть что-то об этих всех правах и правилах. Но в этом городе
почти все, считающееся очевидным, приходится выпытывать у
окружающих.
- Жесть какая-то, - все еще не мог окончательно прийти в себя
смутно узнаваемый хоббит слева от Лакки и Мыши.
- А вы чего хотели? – снова хихикнула рыжая. - Только у отбитой
Ирис может хватить ума бросать вызов Тану! Но результат все равно
предсказуем.
- Я думал, Ирис сильнее. Она же магистр, а Тан только старший
ученик. – заметил Лесат.
- Вообще-то после последних волн он младший магистр, как и вся
его боевая группа, пояснила Лакки. - Тан первый в рейтинге. А Ирис,
конечно, истеричка та ещё, но не воин. Ее сила совсем в другом.
- В чем? – тут же спросил Лесат, но рыжая покосилась на нас с
Лаской и просто махнула рукой.
- Контроль поля. Потом расскажу. Пожалуй, тут я все увидела, так
что пойду. Тебя ждать, няша?
С этими словами девушки засобирались прочь от хрустальной башни.
Лесат с минуту метался с желанием досмотреть набор в ученики до
конца, но затем сделал над собой усилие и помахал мне рукой,
отправляясь вслед за девушками.
И ведь этот хитрый тип по идее обязан был стоять тут до самого
конца эмм.. церемонии.
- Мне тоже пора, - попрощался он. – Удачи вам тут.
…
- Актиния. – прозвучал голос Доркуса.
Хеор вздрогнул, но решительно направился в сторону будущего
наставника. Забавно, но было в них что-то схожее. Не хотелось бы с
ним пересечься после всего. Лита печально смотрела ему вслед. Их
солнечной эльфийки не наблюдалось вовсе. Неужели Ласка тогда
действительно её убила? Мне казалось, я сделал что мог водной
регенерацией…
- Сион! – послышался голос Сайриса. Он наконец пришел в себя, но
выглядел паршиво и был бледен, почти как мертвец. – Что
случилось?
Я не знал, как ему рассказать обо всем, поэтому просто принялся
вливать в него свое самое прокачанное заклятие – исцеление. По себе
знаю, в этот момент говорить не хочется ни лекарю, ни пациенту. И
ему будет на пользу.
Ласка все это время не переставала крепко держать мою руку. Так,
будто бы собиралась её раздавить. Изо всех своих сил.