- Как я понял, пустотники не пользуются особенной популярностью?
– попробую аккуратно выяснить его намерения.
Было бы обидно, если бы он нас сдал. Сам факт того, что
незнакомец сразу определил нас обоих в пустотники, уже пугал. Обо
мне вообще не знал еще никто кроме Ласки. Сделал выводы по нашему
разговору с девушкой?
Стерх снова добродушно осклабился:
- На то есть причины. На месте магистров я бы не нашел другого
решения. Но что же мы стоим посреди улицы? Может, отметим
знакомство в трактире?
Ласка посмотрела на меня. На лице у нее читалось недоверие. И я
полностью его разделял. Что-то не верится мне в случайную встречу с
незнакомым «коллегой» посреди ночи. Или у менторов есть какие-то
особые способы вычислять место своих подопечных?
- Что за трактир? – с сомнением спросил я у своего нового
знакомого.
- Единственный в этом домене, - пожал плечами он, обходя нас и
тем самым давая понять, что абсолютно на нас не давит и не
интересуется, следуем ли мы за ним. – Так что выбора всяко нет. И
меня, там, к слову, не особенно любят, хехе. Но место хорошее!
Но мы последовали. Все равно безумно хотелось есть. Кто знает,
сколько бы мы еще искали бы пищу? Да и моя идея с тестированием еды
на себе могла иметь и другие подводные камни. Вдруг в этом мире
есть яд, который нельзя исцелить? К примеру, вырастет у меня на лбу
нечто непотребное или просто получу вечный дебаф.
Едва мы миновали самый темный участок улицы, Ласка облегченно
выдохнула. Мне показалось, что наш проводник это услышал – как
будто бы на долю секунды задержался, переставляя ноги в ходьбе. И я
готов был поклясться, что он ухмыльнулся.
Следом за темным пятном на нашей улице находился еще один
небольшой парк. Мы уперлись в перекресток, причем путь прямо вел к
огромному каменному дереву, покрытому кристальными светящимися
листьями.
Это было огромное, в два обхвата древо с давно обломанными
суками, изъеденной корой, заросшей старыми болячками. С огромными,
несимметричными и неуклюже растопыренными корявыми лапами, оно
стояло, словно эльфийский король возвышаясь над разбитыми останками
зданий.
Странное подземное растение светилось столь сильно, что его
света хватало бы еще на половину тропы обратно. Мы с Лаской
невольно застыли, пораженные зрелищем: вокруг дерева летали мириады
огоньков всевозможных окрасов. Возле него, я только сейчас заметил
– целые сети уже знакомых мне лиан и кореньев. На некоторых из них
так же росли цветы-огоньки.